Влада Ольховская - Бриллиант предсказателя

– На моего ребенка набросилась гиена! – Мужчина зачем-то поднял указательный палец к небу. – Здесь живет гиена! У вас двое детей, вы должны быть этим обеспокоены! Я буду собирать коллективную жалобу! Вы должны ее подписать!

– В день, когда я буду что-то должна вам или вам подобным, я пойду и повешусь, – фыркнула Агния.

– Это еще что должно означать?!

– То и должно. Не вопите, историю про вашего во всех смыслах засранца уже весь поселок знает.

– Что ты себе позволяешь?! – Цвет лица мужчины из багрового становился каким-то совсем уж нездоровым, сливовым.

– Много чего, я вообще живу свободно, но уж точно не «тыкать» малознакомым людям.

– На моего ребенка здесь напали!

Смутить Агнию воплями было в принципе невозможно. Она изначально была не робкого десятка, а уж годы брака с адвокатом, обладающим сотнями влиятельных врагов, и вовсе стерли остатки скромности и нерешительности.

Агния подошла к нему вплотную, уперла руки в бока и гаркнула так, что с соседнего забора свалилась кошка:

– На ребенка? Ребенка? Да этот мальчик с недержанием – дрын почти двухметровый! Который ночью шатался по чужому двору! В маске, заметь! Наши камеры наблюдения могут показать! Животное было на своем участке!

– Не в вольере… – попробовал перебить мужчина, но было видно, что он сильно сдал. Есть такой тип людей, которые способны нападать только на слабых. Если же собеседник морально сильнее, то весь апломб сразу испаряется. Ударить Агнию он не мог, а иных аргументов не имел.

Сама Агния это прекрасно понимала.

– Рот закрой! Да на тебя они сами в суд подать могут! На сына твоего – за воровство и порчу имущества, на тебя – за угрозы и оскорбления! Животное было на участке. Точка. Ни в каких дополнительных сдерживающих средствах оно не нуждается, пока оно за забором. И неважно, гиена это, крокодил или гиппопотам! Так что топай отсюда и впредь держи своего сына на поводке!

– Я этого так не оставлю! – возмущался оскорбленный отец, отступая. – Я найду на вас управу! Эту тварь усыпят!

– Иди давай! – Агния проводила мужчину к выходу и лично заперла за ним калитку.

Вика наблюдала за всем этим спокойно. Видимо, на дипломатические переговоры способны не все. Но тут правильный метод выбрала скорее Агния. Если бы не она, все это могло тянуться и тянуться.

– Моя тебе человеческая благодарность, – сказала Вика, когда Агния вернулась на крыльцо.

– Да не за что, такого петуха погонять мне и самой весело! – хохотнула соседка. – В суд он подавать будет… Десять раз! Как там Таби после всех этих какашкиных похождений?

– Она-то как раз лучше всех, – отозвалась Вика. – На нее ж никто орать не будет!

– Вы ее, главное, не наказывайте. Я, кстати, из-за нее и пришла.

– Да неужели?

– Ну да, – кивнула Агния. – Тут Маша, соседка наша, затеялась пирожки с мясом лепить, много мясных обрезков осталось. Я вот думала: можно вам принесу, порадую деточку, раз у нее такой стресс был?

– Хороший у тебя подход… Слушай, а вот если откинуть личные симпатии, тот боров правильно сказал: у тебя двое детей. Ты что, Табату совсем не боишься?

Агния покачала головой:

– Нет. Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что бояться надо людей, а не животных. Животные – они хоть честные. А порой еще и милые. Ну а в людях порой такое скрывается… Но не будем о грустном.

– Не будем. Где там твои пирожки, Красная Шапочка?

Замок к вольере был хороший. Для Марка это являлось принципиальным моментом. Раз уж он не смог отговорить племянницу от того, чтобы тащить в дом эту зверюгу, он собирался сделать все, чтобы Табата хотя бы находилась под контролем.

Поэтому для вольера закупили лучшую сетку с титановым покрытием. Подсветка во дворе была организована так, что увидеть гиену можно было постоянно. А самое главное, замок открывался только снаружи и только целенаправленно, никаких случайностей тут быть не могло даже теоретически.

– Это ведь она, понимаешь? – тяжело вздохнул Марк. – Она открыла вольер, как пить дать! Когда я спросил ее об этом, она не сказала ни да, ни нет.

– Значит, она, – подтвердил Максим. – Она старается не врать, особенно в семье. Если бы она этого не делала, то сразу бы сказала.

– Вот только зачем ей это?

– Да чтобы пугнуть этого перца, понятное дело! Он сам нарывался!

Максим был вечным и неизменным адвокатом Евы. Не факт, что сам он одобрял все ее действия. Но когда девушку пытались обвинять или критиковать другие, он всегда становился на ее сторону.