Флетчер Флора - Рука сатира

— Лучше не надо. Кто-нибудь может увидеть и подумает, что меня подкупили.

— Все еще довольствуешься грошами, а, Гус? Единственное, что огорчает меня больше, чем нечестный полицейский, — честный полицейский.

— Я пришел за помощью, — сказал, улыбаясь, Мастерс.

— Ты не на службе сейчас, так ведь?

— Не на службе, в сомнительной компании, и чувствую себя не в своей тарелке.

Шрилл остановился, довольно долго обмозговывая услышанное и глядя на Мастерса. Затем произнес:

— Сначала объясни, в чем дело, а там поглядим.

Он возвратился к омлету и печенке. Мастерс наблюдал за ним, сглатывая слюну и попутно удивляясь. Конечно, это совпадение, но голос Шрилла, даже, когда рот его был набит едой, был почти женский. Высокий, мелодичный. Для такого тучного тела слишком смешон. У Шрилла было темное громадное лицо с маленькими остановившимися глазами, покоящимися в еще более темных складках кожи, волосы, разделенные посередине, черны и блестели, словно парик, впрочем, это он и был. Также он обладал женской страстью к сплетням, преимущественно постельной тематики. Шрилл знал самые позорные вещи о самых неожиданных людях на Среднем Западе. Целью визита Мастерса было раскопать эти залежи сведений.

— Я за информацией. Лью.

— С каких пор полицейские обращаются ко мне за информацией?

— Не перебивай, а то напрасно потеряем время.

— К делу, Гус. Чего надо? — Шрилл продолжал жевать с неизменной жадностью.

— Что-нибудь о двух людях. О Лиле Коннор и Джеке Ричмонде.

Вилка замерла на полпути. Спустя мгновение, она закончила свое путешествие и вернулась на тарелку. Челюсти Шрилла работали. Его голос проделывал путь через то, над чем трудились челюсти.

— Леди, Гус мертва. Я о мертвецах не болтаю. Это к несчастью.

— Ну, всего разок, Лью. Нужно.

— Летаешь по ночам или еще что? Занимаешься разводами побочно?

— То есть, для развода есть основания, — ухмыльнулся Мастерс.

— Не делай из меня дурака, Гус. Тут были основания и для убийства, насколько я знаю. Муж ее пришил, и неудивительно, за исключением того, что он сам по себе не был белым и чистым.

— Ты подразумеваешь некую секретаршу?

— А ты знаешь о ней и о Конноре? — Льюис Шрилл выглядел удивленным, но внезапно рассмеялся. — Черт! Не мое дело. Хочешь знать о докторе? Да, он любит разнообразие. Девка Коннора не первая и не последняя.

— Лью. — Мастерс вытянулся вперед, — между Ричмондом и женой Коннора что-то скандальное? Он потерял голову?

Толстяк нахмурился.

— Какой дьявол знает подобные вещи? Он с нею долго забавлялся, вот что я знаю точно. Он даже несколько раз приводил ее сюда — меня это заинтересовало. Я получаю наслаждение от таких парней, как док. И иногда, знаешь ли. Гус, могу заработать честные денежки на том, что разузнаю. У меня есть связи в адвокатуре — отели, мотели, частные агентства, понимаешь? Я устроился так, что получаю некоторые сведения… И… — Шрилл подмигнул. Это было поразительно, будто видение подмигивающего Будды. — Эти сообщения — пикантное чтиво. Я мог бы рассказать о нескольких ночках, о которых миссис док, должно быть, хотела знать.

— С Лилой Коннор?

Шрилл отодвинул тарелку и вытер губы салфеткой величиной со скатерть, тщательно свернул ее и положил рядом с вылизанной до блеска тарелкой.

— Ага, с Лилой Коннор. И скажу тебе. Гус, этот парень, Ричмонд, счастливчик, что выкрутился так легко. Она была шлюхой в полном смысле слова — из тех, что действуют, как нимфоманки и едва ли даже переводят дыхание.

Мастерс наклонился и поправил шляпу.

— Ты зарабатываешь честные деньги. Лью, на основании этих сведений?

— Ну, Гус, — пискнул Льюис Шрилл, и его огромный живот сотрясло отрыжкой. — Извини… Ты поверишь, если я скажу «нет»?

— Нет, — ответил Мастерс.

— Чего тогда спрашивать? В действительности я ничего с этого не получил. А Коннор стоил мне кучу честных денег.

Мастерс смотрел скептически. Тем не менее он улыбнулся, произнес: «Спасибо, Лью», — и ушел.

Вера Ричмонд, лежа в постели рядом с мужем, прислушивалась к своему дыханию и считала свой пульс.

Она лежала на спине уже полчаса, но не могла заснуть. Казалось, едва ли она вообще сможет заснуть. Сможет, конечно. Сон, как и смерть, приходит в назначенное время, и в конце концов разница между ними не так уж велика.

— Ты не спишь? — спросила она.

— Нет, — ответил Джек Ричмонд. После паузы он добавил: — Я думаю.

— Я тоже. Как ты считаешь, что будет дальше?