Флетчер Флора - Рука сатира

— Сзади есть кондиционер. Я только что включил его.

— Хочу закончить здесь все и уйти, лейтенант. Кто-нибудь еще есть в этой семье?

— Нет, только муж и жена. А что?

— Хочется вернуться домой и закончить обед!

Мастерс вошел в приемную и отыскал выключатель. Комната была мала, в ней не было ничего, кроме стола секретаря, нескольких кресел и низкого столика, заваленного журналами. Над притолокой двери, выходящей на улицу, был вмонтирован другой кондиционер, поменьше, чем в задней комнате. Один режим, оценил Мастерс. Как же, к черту, приходится добираться до него? Потом он понял, что кондиционер управляется выключателем, расположенным ниже.

Погасив свет. Мастерс вернулся в кабинет и обнаружил, что коронер говорит по телефону.

— Заказываю санитарную машину, — кисло сказал он и кивнул на коллекцию вещей, принадлежавших умершему, разложенную на столе.

Мастерс быстро осмотрел их. Монеты, платок, бумажник, карманная расческа, кожаный футляр для ключей, часы с правого запястья Коннора. В бумажнике оказалось двадцать два доллара: пара десяток и два по одному плюс водительские права, несколько кредитных карточек и разнообразная мелочь, незначительная. В футляре было пять ключей. Мастерс недовольно уставился на них, затем сложил футляр и опустил в свой бумажник.

Коронер, который все еще рявкал в телефон, повесил трубку.

— Едут, — сказал он. — Я тоже. Здесь ордер на перевозку. Оставь меня в покое ненадолго, ладно?

Мастерс ответил, что это было бы для него удовольствием, и услышал звук замка, щелкнувшего, когда коронер уходил через заднюю дверь. Оставшись один, он опять сел во вращающееся кресло. Когда он с трудом разместил ступни на столе, то с удивлением услышал какое-то постукивание, которое издает только полицейский, когда хочет, чтобы его впустили. Махнув рукой, Мастерс встал и направился к задней двери.

Мастерс находился в офисе Ларри Коннора до восьми утра следующего дня. Он не знал, в какое время приходит секретарша покойного, но делал ставку на то, что в городе обычно работали с восьми до пяти вечера. И оказался прав. За минуту до срока он услышал, как поворачивается ключ в замке передней двери. Мастерс поджидал секретаршу, стоя возле ее стола, — рука в кармане мешковатых брюк, пальцы поигрывали завалявшейся двадцатипятицентовой монеткой. Секретарша оказалась хорошенькой, крепко сколоченной рыжухой, которой, как решил Мастерс, перевалило далеко за двадцать. Когда она увидела Мастерса, то казалась скорее удивленной, чем встревоженной. Мастерсу не особенно понравилась ее прическа. У нее был естественный рыжий цвет, но волосы она укладывала валиком, чтобы они выглядели пышными и обильными.

— Кто вы? — спросила она.

— Лейтенант Мастерс. Полиция. — Он показал удостоверение.

— Но почему вы здесь? Мистер Коннор уже приехал?

— Нет. Его совсем не будет. Об этом я и хочу поговорить. Вам лучше присесть.

Он вынул из кармана руку, в то время как секретарша обошла его и направилась к креслу за столом. Она двигалась осторожно, и у Мастерса создалось впечатление, что девушка ожидает плохих новостей. Она запихнула сумочку в ящик и села, положив руки на стол, как учительница, собравшаяся вызвать ученика к доске.

— В чем дело? С мистером Коннором что-то случилось?

— Мне кажется, мы не познакомились.

— Руфь Бентон.

— Скажите, мисс Бентон, вы давно работаете у мистера Коннора?

— Больше года. Около пятнадцати месяцев. Почему вас это интересует?

— Значит, времени достаточно, чтобы очень хорошо узнать его. Каким он был?

Истинный ответ отразился в ее глазах, и Мастерс понял, что, кем бы ни был Коннор для других, для нее он представлял нечто особенное. А она для него? Вполне возможно. Для мужчины, у которого жена вроде Лилы, Руфь Бентон выглядела очень неплохо.

— Он добрый, чуткий и честный. Он не сделал бы ничего бесчестного, если вас это интересует.

— Нет. А не казался он вам взволнованным, неуравновешенным?

— У него были сложности… — Она остановилась, внезапно осознав в словах Мастерса напряжение, которое и она в свою очередь бессознательно вложила в свою реплику. — Что случилось с мистером Коннором? Он умер?

— Что заставило вас это предположить?

— Умер?

— Да, умер. Прошлой ночью покончил с собой здесь, в офисе.

Она восприняла это достойно, и Мастерс, который страшился ответной реакции, был благодарен. Он терпеливо подождал, и скоро она заговорила спокойно. Голос ее дрожал, но, казалось, не от потрясения и горя, а от гнева.