Юрий Енцов - Охота на единорога

— Мне кажется, что вы редкая семья. У вас такие хорошие взаимоотношения. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, — сказала Мариам.

— Рождение Сереженьки подстегнуло меня к поиску творческого, конструктивного подхода к решению многих возникающих проблем, — сказала Татьяна. — Может быть, так совпало, что у меня у нас с Эдуардом началось динамичное продвижение к успеху. Этот период помог заложить фундамент дальнейшего роста в карьере, и вообще профессиональных вопросах. Мы были молодые, честолюбивые, оба стремились к лидерству, открыто выражали свои идеи. Хорошо было, помню ощущению силы. Он рисовал, писал каждый день. Были новые начинания, сумасшедшие проекты.

— Где вы собрались поужинать? — спросил Серж, чтобы сменить тему.

— Вообще-то в нашем возрасте не ужинают, — сказала мать.

— Но немного вина в вашем возрасте не повредит? — спросил Серж.

— Вино у нас есть, — сказала Татьяна, — а тебе я могу разогреть в микроволновке трески?

— В это время года в кафе еще пусто и дешево, — сказал Сергей, — я приглашаю.

— Если это из-за меня, то не стоит, — сказала Мариам. — И еще я всегда плачу сама.

— Ну, в таком случае, мама, давай твою треску, — согласился Серж, — а я пойду почитаю: что там мне пишут из Японии?

Письмо было небольшое, но непонятное.

Hello, dear colleague!

Рrofessor Zhjul Laplas, the head of historical faculty of the Average East of your University, advised me to deal with you. Both of us are scientific opponents in occasion of one historical find, the medieval Arabian novel. On his mind it is a dexterous fake. As I had known one more manuscript had been found in Iraq. I wished to go to investigate it, but, unfortunately, my age and illness does not allow me to do it.

I have suggested Zhjul to do it, but he categorically refused. He is afraid to spoil his scientific reputation. Unfortunately here in Japan there are not enough experts in the field of the Average East. I have sponsors on TV, I have an adherent — professor Adams from London, but he cannot go there now either. We suggest you to participate in this project as the expert on the Arabian world.

Sincerely yours,

professor Fon Tse. [2] Здравствуйте, дорогой коллега! Мне порекомендовал к Вам обратиться профессор Жуль Лаплас, руководитель кафедры истории среднего востока вашего университета. Мы с ним являемся научными оппонентами по поводу одной исторической находки, средневекового арабского романа. По его мнению, это ловкая подделка. До меня дошли сведения, что в Ираке найден еще один список. Я хотел поехать исследовать его, но, к сожалению, мой возраст не позволяет мне сделать этого. Я предложил заняться этим Жулю, но он категорически отказывается. Он боится испортить свою научную репутацию. К сожалению? здесь в Японии мало экспертов в области среднего востока. Я смог найти спонсоров на телевидении, у меня есть единомышленник в Лондоне профессор Адамс, но он тоже в данный момент не может туда поехать. Мы предлагаем вам поучаствовать в этом проекте, как специалисту по арабскому мире. Искренне ваш профессор Фон Це.

На следующее утро Сергей, держа в одной руке круассан, просмотрел письмо еще раз, но все равно мало что понял.

Он поехал в университет, чтобы там, на месте расспросить обо всем коллегу Жуля.

Серж был очень мрачен. Потому, что — часто бывал мрачен. Он вообще-то угрюмый тип — для окружающих. Для самого себя — просто печальный. Ему было совсем не до работы. Он хотел разобраться в себе. Главным образом понять: почему подруга ушла к другому? Беззубому, но богатому.

Даже не разобраться. А перелистнуть или лучше вырвать эту страницу из своей жизни, чтобы ее вовсе не было. Как оказалось, она ему всё же — не верна. И это долго ожидавшееся (практически со дня женитьбы, если не раньше) событие — его сильно огорчило. Хотя уже целый год от неё воняло другим мужиком. А этот другой как-то на редкость вонюч.

«Окончательный разрыв, — вспоминал он, представляя, что рассказывает все это Мариам, в то время как за окном электрички мелькали парижские виды, — «время ч» семейной жизни случилось в её день рождения, ей стукнуло 34. Накануне от неё всё так же воняло дурной, плохо выделанной мужской кожей. Но — день рождения. Это обязывало. Я купил в магазинчике на площади Пантеона ангелочка. Маленькую раскрашенную фигурку девочки, собирающей в подол платьица звёздочки. А, приехав, домой обнаружил, что дарить подарок — некому. Не было ни её, ни детей, они уехали встречать день рождения к шефу.

Нужно было что-то предпринимать. Я сходил к соседу Валери, попросил его присмотреть за нашей собачкой, рыжей длинношерстой таксой. А сам — поехал к маме в Сан-Тропе. Мне хотелось куда-нибудь. Прочь от оскверненного жилища. Я был очень мрачен»…

На вокзале в тот раз его посадили в полупустой вагон и вскоре к нему вошли двое попутчиков. Как ему показалось. Вскоре выяснилось, что попутчица — будет только одна. Её провожал муж, по виду араб, который никуда не ехал. Пассажирка — уселась напротив. Он читал газету и пил пиво. Ей было лет тридцать. Она была небольшого роста, пышненькая, с узким тазом и большой грудью.