Найо Марш - Семейка Лампри

— Ну что же, давайте разнюхивайте, — сказала леди Чарльз.

— Как по-вашему, у кого могло возникнуть желание убить лорда Вузервуда?

Она улыбнулась:

— Это уже не разнюхивание, а нечто большее. Честно говоря, я не могу себе представить, кто, находясь в здравом уме, мог вот так взять и убить Гэбриэла. Желание убить, когда оно возникает в запальчивости, — это одно, а убивать на самом деле — совсем другое. Я думаю, в тот или иной момент убить его хотели многие. Конечно, не в прямом, а в переносном смысле. Дело в том, что он был крайне несимпатичный человек и раздражал многих. Но ведь за это не убивают. Гэбриэл жил своей серенькой жизнью. Интересовался сантехникой, дренажем. Что-то там устраивал в своей усадьбе в Кенте. Коллекционировал китайский фарфор. В общем, были у него свои увлечения. А у Вайолет свои. Например, черная магия.

— Я это почувствовал в разговоре с ней.

— Она и на вас это выплеснула?

— Да. Намекала на какие-то неведомые силы.

— Вы знаете, Вайолет действительно очень странная.

— Может быть, она вообще…

— Чокнутая?

— Ну…

— Не надо, мистер Аллейн. Я вас прекрасно поняла. Она явилась в гостиную в сопровождении сестры и своей горничной с требованием встретиться с вами и несла при этом такую дичь, что я не удивлюсь, если вы потом, начав с ней разговаривать, полезли в свой специальный саквояж за смирительной рубашкой. Ее поведение вам показалось странным?

— В общем, да, — кивнул Аллейн. — Но я подумал, что это объясняется стрессом.

Леди Чарльз грустно покачала головой.

Аллейн вскинул брови:

— Она что, действительно больна?

— Понимаете, мы редко видимся. Мой муж потерял связь с братом, когда мы жили в Новой Зеландии, но нам писала тетя Кэт и кое-кто из друзей. Поэтому мы знали, что Вайолет лежала в психлечебнице в Девоншире, которую порекомендовала старая леди Лорример, у который муж лежит там уже много лет. Мы слышали, что обострения у Вайолет случаются периодически.

— Это у нее наследственное?

— А вот этого я не знаю. Она ведь венгерка или югославка. В общем, откуда-то оттуда. И зовут ее вовсе не Вайолет, а как-то чудно, я уже и не помню. Фамилию тоже. Это Гэбриэл прозвал ее Вайолет. И никому она не была известна в этой своей Венгрии или Югославии. Гэбриэл сказал, что познакомился с ней в посольстве. Но Чарли считал, что так называлось там какое-то кабаре, а может, что и похуже. После женитьбы он привез ее сюда, представил в свете, все как положено. Она была тогда хороша собой, прямо «девушка Гибсона» [19] Чарльз Дана Гибсон (1867–1944) — американский художник и иллюстратор, известный как создатель феномена «девушек Гибсона», представляющих идеал красоты на рубеже XIX–XX вв. . Вы были слишком молоды и встречать ее на вечеринках не могли, но я их обоих хорошо помню. А потом у нее начались эти нервные срывы.

— Должно быть, лорд Вузервуд переживал.

— Конечно. К счастью, у них не было детей.

Леди Чарльз докурила одну сигарету и тут же взяла другую. Говорила она торопливо, как будто непринужденно, но Аллейн чувствовал, что за этим кроется что-то еще. Слишком странной была ее речь, как будто она изображала перед ним саму себя, которой совершенно не о чем тревожиться. На самом деле леди Чарльз жутко переживала за своего ребенка, Стивена, и пыталась отвести от него подозрение, свалив все на свою родственницу, леди Вузервуд, представив ее сумасшедшей.

— …и я в ужасе, — продолжала она, — что эта трагедия окончательно выведет ее из равновесия. Честно говоря, мы сегодня не ожидали, что Гэбриэл заявится с супругой, а ее поведение нас встревожило.

— Почему?

— Вайолет с самого начала повела себя как-то ненормально. К ней обращались, она не отвечала, затем вдруг начинала нести всякую чушь о сверхъестественном, о неведомых силах. Самое странное во всем этом было… — Леди Чарльз неожиданно замолкла.

— Что? — спросил Аллейн.

— Может быть, не следует об этом говорить…

— Мы будем вам чрезвычайно признательны, если вы расскажете нам все, что сочтете нужным. Обещаю, злоупотреблять вашей откровенностью мы не будем.

Леди Чарльз кивнула:

— Понимаете, мне показались странными ее слова.

— О чем?

— Сейчас объясню. Дело в том, что Гэбриэл постоянно высмеивал ее увлечение черной магией и всем остальным, не знаю, как это называется, и у них постоянно по этому поводу были стычки. И вот когда мы зашли в мою спальню, она вдруг уселась на постель и уставилась в одну точку. Я спросила, в чем дело, она не отвечает. А затем неожиданно каким-то не своим голосом (правда, может, мне тогда так показалось, что не своим) говорит: «Гэбриэлу угрожает опасность». Я просто остолбенела. А она продолжила, очень быстро, о каком-то предсказателе будущего и о том, что часы Гэбриэла сочтены. Признаюсь, в тот момент мне показалось, что она окончательно тронулась умом.