Екатерина Хаккет - Уроборос

Вилсон стал дожевывать последний кусок пиццы и чуть им не подавился, подпрыгнув на месте. Возле водительской дверцы неясно откуда появилась маленькая девочка. И она не просто проходила мимо. Нет. Она, не моргая, пронзала полицейского взглядом своих неестественно серых глаз. Таращилась на него, как жаба на летающую рядом муху. Зрачки – огромные, оболочка – настоящее стекло. Её брови чуть сдвинулись в недовольстве, рот оставался чуть приоткрытым. Светлые волосы спутанными прядями падали на лоб, колыхаясь на ветру.

Преодолевая испуг, Генри открыл дверцу, убрав фотографии с колен в пустую упаковку от пиццы:

– Милая, чем могу помочь? Ты потерялась?

Её губы даже не дернулись, только лицо стало ещё более сердитым, излучая настоящий гнев. Генри осмотрел её ещё раз. Только теперь испугался не за себя, а за неё. Кожа девочки буквально светилась белизной, что говорило о запущенной стадии болезни. Сама она была до невозможности худая. Серое старое платье развевалось на ветру, оголяя её босые ножки, стоящие на мокром асфальте.

Полицейский вылез из машины и бережно дотронулся до её плеча. Присел рядом на корточки.

– Расскажи мне, что случилось. Я помогу.

Она не сводила с него глаз. Не моргала. Мужчина взял её за руку и ощутил невероятный холод. Холод куска мрамора, но явно не человеческого тела. Генри и вздрогнуть не успел, как девочка свободной рукой схватила его за ворот рабочей рубахи. В свете ближайших фонарей и яркой вывески продуктового магазина она напоминала демона. Существо из ночного кошмара, способное менять обличия как заблагорассудится.

Уголки её рта внезапно дернулись.

– Я не хочу, чтобы ты вмешивался, – пропела она нечеловеческим голосом. – Ты не должен вмешиваться и откладывать приговор на неопределенный срок. Он должен исполниться в ближайшие дни. Тебя это не касается, – глаза девочки вдруг объяло синеватым свечением. – Возьми выходной.

Она дернула рукой, и мужчина упал на землю. Сил у девочки было не занимать. Одной рукой ей удалось оторвать взрослого мужика от земли и отбросить в сторону. Ничего не понимая, полицейский Вилсон зажмурился, а приземлившись, открыл глаза и увидел снег. Снег и деревья. Зимний лес под покровом темноты. Ощутил сильный холод сквозь форму, ледяной ветер, буквально обжигающий кожу, почувствовал, как под ним растаял снег.

Генри с трудом поднялся на ноги и стал потирать предплечья. Оглянулся по сторонам, зубы застучали от холода. В метрах тридцати с грохотом проехала огромная фура по пустующему шоссе. Мужчина вышел на дорогу, по колено утопая в снегу, после чего так и замер под выцветшим указателем, теряясь в своих самых страшных предположениях.

Кириллицей было написано: «г. Мурманск. 20 км».

Кто знал, что Изабелл имела хорошие задатки парикмахера?

К полудню я уже стал светло-русым – почти блондином, с аккуратной прической до плеч. Теперь пряди не путались на затылке и не лезли в глаза. Челка закрывала лоб. Я с трудом узнавал себя в зеркале первые несколько часов, а потом привык. Моя внешность явно изменилась, вместе с тем посвежело и лицо. Но веселило меня не это. Смешным было то, что Иззи красила меня на чьем-то заднем дворе, поливая из шланга, а часть денег, оставленная Барри, ушла на краску для волос. Вот про что, а про краску я бы не подумал. Никогда не догадаешься, что тебе пригодится, а что нет.

Труды Изабелл оказались не напрасны. Полиция не обращала на нас никакого внимания. Мы трижды встретили патрульных на машинах, пока шли по тихим улочкам спальных районов в поисках временного пристанища. А вот «Псов» как ветром сдуло.

Девушка большую часть времени проводила в неясных мне раздумьях. Молчала, иногда что-то рассказывала, спрашивала дорогу у прохожих. Хотела сначала вывести нас к прибрежному району, обосновывая это большим скоплением туристов, среди которых можно затеряться, но потом передумала. В итоге после тяжкого дня бесполезных скитаний мы решили отдохнуть в дешевой закусочной на выезде из города. Когда солнце скрылось за облаками, мы еле держались на ногах.

Встретил нас запах жареной картошки, кофе и жирных гамбургеров. У меня свело живот от разнообразия сандвичей на картинках с меню. Их вид дал мне понять, что я был очень и очень голоден. Хотел заказать все виды булок с котлетами, но знал, что денег хватит только на что-то одно. В кармане лежала только помятая двадцатка.

Яркие лампы, маленький телевизор, полноватая старушка за прилавком, два лысых мужчины в клетчатых рубашках за столиком у потемневших окон – всё это я наблюдал, пока жевал бутерброд с ветчиной, сыром и зеленью, запивая молочным коктейлем. На меня никто не обращал внимания, но зато я жадно изучал остальных. Поглядывал на задумчивую Иззи с её скудным блюдом из мелко нарезанного мяса курицы, косился на уходящих из закусочной дальнобойщиков, смотрел, как пожилая леди-кассир наливала молодой паре с маленьким ребенком напитки. Украдкой улыбался малышу в коляске. Ни о чем не думал, просто наслаждался вредной пищей, раз выдалась свободная минутка.