Джон Харви: Грубая обработка

Вошедший мужчина был ниже ростом, но и коротышкой его нельзя было назвать. Он был одет в уже потертый коричневый костюм и коричневые ботинки, старые, но хорошо начищенные. Он был примерно того же возраста, что и первый, около сорока, как полагала Мария. В том же возрасте, что и ее муж, только они не комплексовали из-за этого. Им не требовалось ходить в куртках с молниями, цветных рубашках и дорогих кроссовках вместо обычных ботинок, как это делал Гарольд, отправляясь на студию.

Мужчины обменялись взглядами, и затем вновь вошедший не спеша, почти как дома, удобно устроился на большом кожаном диване.

— Приятное местечко, — заявил он, как бы начиная беседу. — Очень приятное местечко.

Мария переводила взгляд с одного на другого, не в силах избавиться от мысли, что эти двое, забравшиеся в ее дом, теперь собираются предложить, чтобы она продала его им: вид у обоих вполне респектабельный.

Вопреки здравому смыслу Мария Рой запрокинула голову и разразилась хохотом.

Теперь сидели все трое. Грабянский в глубоком кресле, покрытом чехлом с изображениями статуи Свободы. Грайс в углу дивана, скрестив ноги и приняв скучающий вид, хозяйка дома — на стуле с прямой спинкой в другом конце комнаты, замыкая этот своеобразный треугольник. В глазах Грабянского сохранялось прежнее слегка насмешливое выражение, и Мария знала, что он пытается заглянуть под полы ее шелкового халата и старается определить, есть ли у нее что-либо под ним.

Она поймала себя на том, что сама хотела вспомнить точно, какую пару трусов она вытащила из комода и надела. Состояние было похоже на то, как если бы она была на приеме у врача после аварии. Мария отхлебнула виски, чтобы не рассмеяться снова. Она как раз и попала сейчас в «аварию».

— Хотите еще виски? — спросил с надеждой Грабянский.

— Она не хочет, — ответил за нее Грайс, удобнее устраиваясь на диване.

— Откуда ты знаешь?

— Это не тот случай.

— Хорошо, тогда я хочу выпить, — заявил Грабянский, поднявшись с кресла. Пуговицы его пиджака были расстегнуты, и Мария отметила, что для человека его возраста он хорошо сохранился: не было никакого живота, который распирал бы его ремень. Гарольд же «качался» три раза в неделю, каждый раз пристегивая к ногам дурацкий груз, но все равно животик у него был основательный, похожий на грушу.

— Водки нет, — произнес разочарованно Грабянский, перебирая бутылки.

— Простите, — передернула плечами Мария.

— Ради Бога! — воскликнул Грайс. — Что здесь происходит?

— Как что? Не видишь — мы выпиваем, — дружелюбно ответил Грабянский.

— Мы совершаем ограбление, вот что мы делаем, — прорычал Грайс, с силой ударив кулаком по колену.

— Недавно вечером у нас собиралась компания, — объясняла Мария. — У нас кончилась водка, и мы не успели возобновить запасы. — «Что она делает, почему извиняется?»

— Не важно, — успокоил, наклонившись к ней, Грабянский. — Виски — это великолепно. — Он поднял бутылку. — Шотландского?

Грайс кивнул, и Грабянский налил в три стакана. Партнеру он плеснул совсем немного, но тот все же сходил на кухню и разбавил виски водой. Когда он вернулся, все снова расселись по своим местам.

— Что же, будем продолжать в том же духе? — саркастически усмехнулся Грайс.

— Расслабься, — бросил Грабянский. — К чему спешка?

Он предпочел бы, чтобы Грайс прошелся, осмотрел дом и спер бы что-нибудь, черт побери. Ему хотелось остаться наедине с этой женщиной — как, она сказала, ее зовут — Марией? Ее ноги, кажется, начинаются от подмышек. Он готов поспорить, что, если у нее и есть что-либо под халатом, то это одни из тех крошечных штанишек, которые можно закрыть ладонью одной руки. Боже! Он почувствовал, что начинает потеть. Смотри-ка, она также уставилась на него, читает его мысли. Что же, не трудно догадаться, что у него в голове.

Мария Рой думала, что в любую минуту может зазвонить телефон и что это будут Джерри или Стелла, желающие узнать, как она, или сообщить, где они. Или, может быть, Гарольд, сам великий Гарольд позвонит, чтобы извиниться и сказать, что он заедет за ней.

Затем она вспомнила: тот, что пониже, который потирал свою коленку, как при приступе боли от ревматизма или артрита, отключил телефон.

— Заканчивай с выпивкой, — обратился Грайс к напарнику. — Пора заняться делом.

Грабянский допил виски и встал.

— Пошли, — приказал он ей, улыбаясь. Мария знала, что он смотрит на нее.

— Нет, — заявил Грайс, направившись к двери.