Григорий Глазов - Смерть не выбирают (сборник)

– Закусон годится? – спросил он, наливая Усову водку в высокий фужер.

– Годится. А себе?

– Нельзя. Я в гараж пойду за машиной. Ты пей, – нетерпеливо сказал Королец. – Так что за комедия у тебя была?

– Жень, ты паспорт-то у меня зачем брал? – спросил Усов, кусая малозубыми деснами огурец.

– Надо было одно дело провернуть, а мне под своей фамилией нельзя. Я ведь с золотом работаю. На нас как смотрят? В бинокль – раз с золотом, значит жулик. – Ты пей, не стесняйся, – он снова налил Усову по самый венчик. – Возьми пивка, холодненькое, в самый раз после трудового дня.

Одним движением кинув водку в горло, запив пивом и утерев ладонью рот, Усов принялся рассказывать Корольцу о визите Агрбы.

– Да, неприятно, – стараясь быть спокойным, дослушав, сказал Королец, быстро высчитав, что мент, приходивший к Усову на базу, из уголовки. Ладно, пустяки. Обойдется. Я завтра в отпуск рву, – он встал, вытащил из шкафа четыре бутылки водки – по две в каждой руке, – поставил на стол. Это тебе, Володя. Меня-то месяц не будет. Где достанешь? Возьми, не то засохнешь, пока вернусь.

– Да ты что, благодетель?! – хмельно засмеялся Усов, рыгнул, налил в стакан пива и жадно припал, дергая небритым кадыком. – Вот это подарок!.. Отслужу, Женя!..

– Ты только вот что, Володя: если этот мент опять объявится, начнет вопросами щекотать, скажи, что в прошлый раз ты перепутал, паспорт, мол, дома, давал его не мне, а кому – не помнишь, был выпивши. Усек? Мне нельзя фигурировать, рекламу портить нельзя. Человек я в городе известный. Усек?

– Еще бы… Можно водочки?

– Конечно, ты же гость! – Королец наполнил фужер.

– А ты, небось, в Сочи с Зиной?

– Нет, один. Зину начальство не отпускает. Поэтому махну не в Сочи, а в Калмыкию, там у меня дружок в глубинке, вместе когда-то срочную служили. Он в совхозе зоотехником, с барашками возится. Шашлычки поем, на охоту в степь съездим разик-другой. Ты никогда в Калмыкии не был? Люблю их степи!.. Ты пиво-то возьми с собой, утром поправишься. Пошли? Я спешу…

Проводив Усова до двери, Королец быстро вернулся и бросился к телефону, но нужный абонент не отвечал. Никто не отозвался и по другому номеру. Затем спустился в подвал, где у него была маленькая мастерская, вытер влажной тряпкой оргстекло, покрывавшее стол-верстак, щечки тисков ручных и стационарных, осмотрел внимательно все ящички, коробочки, инструмент. Закончив уборку, присел покурить. "Всем буду гнать одну липу, даже матери и Зине: улетаю в Калмыкию к другу, в отпуск. Почему так срочно? Зина поймет, а мать вообще не вникает… Хорошо, что еще неделю назад, словно чуял, договорился завмастерской об отпуске, – размышлял Королец. – Сейчас – в кассы за билетом. И не самолетом, а поездом. Надежней запутать. Чем дольше в дороге, тем лучше. Хорошо бы балет на утренний… Дам кассирше сотню. И не СВ, а простым купейным, до Москвы, из Москвы, рабоче-крестьянским плацкартным, где погуще народу, до Иркутска. Оттуда каким-нибудь пятьсот веселым еще двое-трое суток до пристани, а там – на катерок, а спокойней – на баржу со щебенкой, потом узкоколейкой на платформе и, наконец, пешком в тайгу, где Костя с артелью… Надо рюкзак, натолкать его консервами, гречкой, макаронами, перловкой… Котелок не забыть бы… Дело к осени, скоро дожди, дороги развезет. А там, глядишь, снежком сперва посыплет, заметет, а позже и завалит… Пусть ищут, пусть попробуют туда достать… В заимке перезимую… К весне видно будет… Главное сейчас затеряться… Пусть в Калмыкии ищут… При нынешнем бардаке сто лет не найдут… В старателях с Костей повкалываю в глухомани на речках, понюхаю, как пахнет золотишко в натуре"…

Докурив, окинул взглядом мастерскую и вышел, тряпку, которой вытирал стол и тисочки, выбросил в мусорный бак… "Вроде все чисто", – успокоил себя…

Едва Джума вошел к Скорику, и уселся напротив, тот сразу протянул ему лист бумаги – ходатайство адвоката:

– На, прочитай, порадуйся.

– Смотри, как он вычислил! – прочитав, Агрба вернул бумагу.

– Вычислил! – воскликнул Скорик. – Просто искал, как хороший опер. И нашел. Но доказать незаконность действий Устименко мы не можем. Он не пальцем деланный, знал, на что шел. Видал, как он изложил на бумаге, попробуй, откажи… Разваливает он мне дело!

– Не паникуй. Еще неизвестно, существует ли этот Агеев в природе, работает ли на радиотехническом имени Щорса, есть ли там вообще военпред, да еще Агеев? Может и есть, но не Агеев, тут по воде вилами писано.

– Что ты меня успокаиваешь! Все это я и без тебя посчитал… Ну а ты чем порадуешь?