Лори Кинг - Элементарно, Ватсон!

Уоттс откинулся на спинку кресла. Сложил руки на груди, чуть повернувшись влево, к окну. Ничего не сказал.

— Предполагаемая предсмертная записка найдена в машинке для стенографирования. Ты знаешь, как пользоваться такими машинками. И у тебя случаются носовые кровотечения. Причин для них много, в том числе и употребление кокаина.

Уоттс продолжал смотреть в окно.

— Ина стенографировала переговоры о сделке со следствием ее поставщика, поэтому знала, что ее дни сочтены. Ты знал о сделке со следствием. И что все это значит? Я надеюсь, что ничего. Тини мог быть кто-то еще. Я здесь, потому что я твой друг и судья. Судейский кодекс говорит, что я не должен никому ни о чем сообщать, пока нет уверенности, что ты сделал что-то предосудительное. Пока в курсе дела только один человек — Арти. Кодекс говорит, что я должен предпринять адекватные меры, поэтому я здесь.

Уоттс повернул голову к Бутби. Его глаза сверкнули.

— Ты называешь обвинение в убийстве адекватными мерами?

— Именно так, — энергично кивнул Бутби. — Я хочу ошибиться. Я рискую нашей дружбой, потому что тревожусь. Если ты не употребляешь кокаин, мы с Арти ошиблись и я встану на колени и буду вымаливать прощение.

Уоттс посмотрел на меня первый раз, и с таким ледяным взглядом я никогда не сталкивался, потом вновь повернулся к Бутби.

— Ина, возможно, продавала кокаин кому-то из знакомых стенографистов или тому, кто каким-то образом научился писать на машинке для стенографирования. И Тини достаточно распространенное прозвище.

Бутби кивнул.

— Ты абсолютно прав. Следующий момент. В квартире Ины после ее смерти не пылесосили и не проводили влажной уборки. Если ты не сможешь снять с себя подозрения или если у меня останутся сомнения, я обращусь в полицию, и они проверят квартиру — и тебя — на образцы ДНК.

Уоттс смотрел на Бутби. Бутби — на Уоттса. Я переводил взгляд с одного на другого. Все молчали. От напряжения воздух насытился озоном, совсем как перед вспышкой молнии: я его чувствовал.

Бутби шевельнулся.

— Если ты постоянно употребляешь кокаин и я зажму тебе нос — черт, если хочешь, сам зажми себе нос, — ты почувствуешь сильную боль и потечет кровь. Если не употребляешь — не потечет. Пожалуйста, помоги нам обоим.

Уоттс вновь смотрел в окно. В комнате воцарилась тишина. И чем дольше она царила, тем сильнее крепли мои подозрения.

Наконец Уоттс посмотрел на Бутби.

— Ты не зажмешь мне нос, Линвуд. — Он возвысил голос. — Никто не зажмет мне нос. Этот разговор я полагаю оскорбительным, еще ни от кого я не слышал таких гадостей. — Его лицо побагровело. — Как я понимаю, вы уже уходите ? — Последние слова он просто выплюнул.

Бутби, похоже, ждал такого поворота.

— Нет, если только ты не вышвырнешь меня из своего дома. Возможно, ты злишься, потому что я обидел легкоранимого и ни в чем не повинного человека, но, возможно, причина в том, что я загнал в угол далеко не агнца. Я должен знать, в чем причина. Пожалуйста, Гибсон.

Уоттс вскочил.

— Вон отсюда, Бутби! Убирайся из моего дома и прихвати с собой своего лакея! — проревел он.

Он возвышался над нами горой, страшный в ярости, но ни Бутби, ни я не шевельнулись. Вены на его шее вздулись, пульсировали. Он дышал быстро и тяжело, его трясло, он сверлил Бутби взглядом. Капля крови упала из одной ноздри. Рука метнулась в карман и достала носовой платок. Кровь закапала сильнее. Он вытер ее, посмотрел на носовой платок, потом на Бутби, снова на носовой платок. Мгновением позже глаза заблестели от влаги. Он продолжал смотреть на носовой платок. По щекам покатились слезы, а из носа уже текла кровь. Он приложил платок к носу и упал в кресло. Платок закрывал лицо, тело сотрясалось от рыданий.

Бутби медленно поднялся и положил руку на плечо друга.

— Гибсон, найди себе адвоката. Пожалуйста. — Махнул мне рукой, и я последовал за ним к двери.

В следующий вторник я сидел в библиотеке, наслаждаясь законами штата Мэн, регламентирующими право пользования дорогой, проложенной на чужой земле, когда секретарша сказала мне, что Бутби хочет видеть меня в парке. Я нашел его около пруда. Он выглядел мрачным, поэтому я решил поднять ему настроение.

— Привет, судья. — Я указал на трех канадских гусей, которые плыли по пруду. — Вы знаете, как отличить канадского гуся от канадской гусыни?

— Я не знаю, Арти. И как отличить канадского гуся от канадской гусыни?

— Просто: гуси бело-серо-черные, а гусыни — черно-серо-белые.