Лори Кинг - Элементарно, Ватсон!

— Господин президент, — сказал я, — но если бы вас убили, что стало бы с нацией?

Он улыбнулся.

— Это меня как раз не тревожит. Я баллотировался вместе с поразительным человеком, моим новым вице-президентом. Его зовут Теодор Рузвельт. И он является как раз тем, чем я никогда не смогу стать — личностью двадцатого века.

— Я, кажется, слышал о нем, — сказал Холмс. — Ведь это он вел в бой кавалерию в битве на холме Сан-Хуан [43] Битва на Кубе во время войны США с Испанией. ?

Маккинли кивнул.

— Когда война началась, Рузвельт был министром военно-морского флота. Он немедленно подал в отставку и организовал собственную кавалерийскую бригаду. Сражаясь бок о бок со своими бойцами, он отличался невероятной храбростью. Теодор — настоящий герой. И это должно сыграть большую роль, когда стране доведется увидеть его на посту президента. Прекрасное образование, уважаемый историк — но в то же время он был способен, оставив политику, несколько лет перегонять скот на территориях Дакоты. И ведь ему всего сорок два! Бесстрашен, умен, с абсолютным иммунитетом к коррупции. Он настолько живо и глубоко понимает наше время, что человеку девятнадцатого века — такому как я — мог бы показаться пророком. Рузвельт — тот, кто особенно нужен сейчас, в преддверии наступающих тревожных времен.

— Тревожных? — переспросил я.

— В Европе этнические группы, нередко связанные родством языков, сливаются в новые нации, создают новые союзы — впрочем, началось это не вчера. На карте мира возникли Германия и Италия, и уже в 1870 году Германия наголову разбила Францию. Панславистское движение способствует связи России с Балканами, а растущая сила Российской империи крайне настораживает Турцию и Японию. Сейчас все эти государства, и не только они, активно вооружаются — и движутся к конфликту, причем не шагом, а галопом.

— А что может сделать мистер Рузвельт?

— Через несколько дней он сможет показать миру, как строго и упорядоченно происходит смена власти в нашей стране. Если один лидер страны умирает, другой — еще более сильный и энергичный — тут же занимает его место. Затем мистер Рузвельт продемонстрирует миру силу и мощь Соединенных Штатов. Я уверен, что начнет он с флота — это то, что он знает лучше других. Он уже предложил готовить Великий белый флот к кругосветному путешествию, дабы американский флаг развевался на всех морях. Германия уже строит флот, которым намерена превзойти британский. Но если бы кайзер понял, что ему предстоит сразиться с двумя могучими морскими державами, то на какое-то время воздержался бы от любых военных действий.

— Значит, Рузвельт для вас — некоторый выигрыш во времени?

— Да. Я уверен, что если он сделает все, что запланировал, то сможет оттянуть большую войну на десять лет, а если сделает больше, чем задумано, отсрочка может составить лет пятнадцать. С каждым мирным днем наша страна будет становиться богаче, сильнее, неуязвимее. Отсутствие войн даст Рузвельту возможность начать охрану природных богатств ради будущих поколений. Оно же даст ему силу начать борьбу с трестами, которые монополизировали промышленность, задушив конкуренцию и доведя рабочих и фермеров до нищеты. Я не знаю, что еще он сделает. Он человек будущего — я же весь в прошлом. Главное, что я знаю: настало время уступить ему дорогу.

— А что будет с вами?

— Это, сэр, зависит от вас. Я хотел бы, чтобы покушение состоялось в ближайшие несколько дней. Затем мне понадобится ваша помощь в моем «посмертном» существовании. Мы с женой хотели бы уехать куда-нибудь, где можно было бы провести старость, оставаясь никому не известными частными лицами. Я люблю свою страну — и всю свою жизнь делал для нее все, что мог, — но сейчас вполне удовлетворился бы тем, чтобы следить за ее успехами издалека.

Он свел брови и испытующе посмотрел на Холмса. После недолгого молчания мой друг произнес:

— Что ж, сэр, я принимаю ваше поручение. Сегодня третье сентября. Мы должны действовать быстро, а число посвященных должно быть крайне ограничено. Думаю, к шестому мы будем готовы.

С этими словами он встал. Маккинли, с улыбкой на лице, тоже поднялся с кресла. Мне не оставалось ничего другого, как последовать их примеру, хотя вся эта спешка мне была не вполне понятна. Выйдя из дома, мы с Холмсом увидели, что капитан Аллен ждет нас у конного экипажа. Когда мы сели, Аллен сказал вознице:

— Гостиница «Джанесью», — и отступил в сторону, пропуская кабриолет.