Ольга Володарская - Мемуары мертвого незнакомца

— Мне неизвестна цель его визита, — сказал Папа. — Просто узнал, что Мухаммед здесь. Со мной он не связывался. Но, зная его, могу предположить, что, имея даже какие-то глобальные цели, он не откажется от удовольствия убить того, кто позволил умереть его спасителю… или как там он его называл?

— Ты поставил в известность господина Адаладзе?

— Естественно.

— И что вы решили предпринять? — Этот вопрос Дато адресовал Або.

— Нанял киллера для Мухаммеда.

— О! Даже так?

— А что мне оставалось? Сандро нашел, по его словам, толкового исполнителя.

— Не соврал, коль Мухаммед мертв.

— А вот это нужно проверить. Поэтому мы едем на место его захоронения, да не одни, а с экспертами.

— Вот этот момент мне непонятен. Вы что же, думаете, Мухаммед какое-то мифическое существо, способное воскреснуть? Если ваш киллер выпустил в него пару пуль, а я его закопал, то этот человек мертв и похоронен.

— Так я до главного не дошел… — Або залпом допил остатки воды. — Мой киллер в Мухаммеда не стрелял. Он его потерял. И если человек, которого ты закопал, и есть тот, о ком мы говорим, убил его кто-то другой.

Дато смотрел, как земля, поднятая на штык лопаты, отлетает в сторону. Ребята Папы работали споро, слаженно. Как роботы.

— Действуйте аккуратнее, — велел Дато. — Углубились достаточно, как бы не повредить тело.

«Двое из ларца» подняли глаза на босса. Сандро кивнул им. И ребята перешли в режим «экономии батареи».

— Ты уверен, что труп здесь закопан? — спросил истомившийся Або.

— На сто процентов, — откликнулся Давид.

— Кажется, наткнулись, — сообщил один из копателей. — Если труп в черном пакете, то это он.

Дато подтвердил, что тело Гио упаковано именно так.

— Доставайте! — скомандовал Папа.

Парни вытащили труп. Когда один из них стал разворачивать пакет, Дато отошел на расстояние и отвернулся. Не хотел смотреть на покойника. Боялся, что стошнит.

Вскоре к нему присоединился Або. В его пальцах была зажата дешевая сигарета.

— Курить бросил три года назад, — сообщил он Давиду. — Мучительно отвыкал от никотина. Срывался постоянно. Но все же смог. Думал, навсегда завязал, ан нет. Как только криминалист закурил, так и меня потянуло, не устоял, стрельнул сигарету.

Дато не стал комментировать его монолог, спросил:

— Где сейчас ваш племянник?

— Когда Сандро сообщил, что Мухаммед убит, он ожил. А то как тень ходил. Вздрагивал от каждого шороха. Из дома носа не казал. Но стоило мне сказать ему о смерти Мухаммеда, как он помылся, побрился и к девушке рванул. К Маше. Свидание ей назначил, чтоб ты знал.

— А я знаю.

— Даже так?

— Она сказала.

— Так вы общаетесь?

— Когда вы ей позвонили, чтобы спросить насчет племянника, мы ужинали в ресторане. Кстати, почему он не явился на свидание?

— Ой, как я тогда испугался! Думал, случилось что… — Або жадно затянулся. — Но нет. Ираклий просто из города уехал, да вернуться не успел вовремя — машина сломалась. А телефон в том месте не ловил. Кстати, сегодня племянник намерен загладить свою вину перед Марией. — Он покосился на Дато. — Между вами… — Або рубанул ладонью воздух. — Все?

— Между нами… — Дато развел руками. — Все! Понимаете разницу?

— Не очень.

— Все — и хорошее, и плохое. Мы любим друг друга до сих пор. Мы пылаем страстью. Тянемся друг к другу телом и душой. Нам хорошо даже молчать вместе. Но мы с трудом подавляем в себе прежние обиды, таим накопившиеся годами секреты, боимся вновь напортачить. Она моя кармическая женщина. Я — ее мужчина. Но я не знаю, получится ли у нас воссоединиться. Не на день, два, три, неделю, а на всю жизнь. В семнадцать я был уверен, она моя на весь срок. Сейчас сомневаюсь. Поэтому я не буду бить вашему племяннику морду, если увижу его рядом с Машей. Пусть сама решает, с кем ей быть.

— А ты бы чего хотел?

— Чтоб она стала счастливой, — не раздумывая, ответил Дато. — Со мной или без меня.

Тут за их спинами раздался голос Папы:

— Дато, Або, подойдите, пожалуйста.

Адаладзе, докурив до фильтра и швырнув «бычок» на землю, обернулся.

— Что?

— Вам придется взглянуть на труп.

— Уволь меня, — простонал старик.

— Надо!

Дато с Або подошли. У обоих на лицах было брезгливое выражение.

— Это тот человек, что был застрелен в вашем доме? — спросил Папа.

Дато с опаской покосился на покойника. За те дни, что тот пролежал в земле, лицо «поплыло», но выглядело не так страшно, как Давид опасался.