Андрей Троицкий - ФАЛЬШАК

Сульдин разволновался так, что, наполняя рюмки, пролил водку на скатерть. Архипов не уступил в цене, настояв на своих семидесяти центах. «Если заказ больше миллиона, я сбавляю пять центов с доллара, – веско заявил он, в душе готовый к долгому и трудному торгу, который, возможно будет продолжаться до глубокой ночи. И еще не известно, чья возьмет. – Вы, вопреки правилам, уже получили скидку. Дальше уступать я не имею права. Поймите, я не хозяин, а посредник». Карапетян выдержал паузу. «Хорошо, пусть будет семьдесят, – неожиданно согласился он. – Остается один вопрос: когда?» Эта неожиданная сговорчивость, покладистость клиента насторожила Архипова. Он поднял рюмку, двинул дежурный тост за дружбу и ответил: «Вам придется подождать неделю. Всего одну неделю. Дело того стоит». «Пожалуй», – снова согласился Карапетян.

Триста тысяч поддельных долларов сегодня прибыли в Москву в багаже дипломата Сахно. Но недельная отсрочка нужна для того, чтобы прощупать покупателей. Играть в темную не в правилах Архипова. Что за люди прилетели в Москву? Откуда они? Каковы их подлинные имена? Есть ли у них оружие? Если есть, то какое? Зачем нужны фальшивые доллары высокого качества? Возможно, этих людей менты используют как приманку, заманивая Архипова в ловушку? Если удастся найти ответы хоть на половину, хоть на треть этих вопросов, – уже хорошо.

Жбан следил за Карапетяном трое суток. Удалось выяснить, что клиенты остановились на съемной квартире в Сокольниках, договор найма оформлен около года назад через риэлтерскую фирму «Орбита – Плюс» на имя некоего Сидорчука. Вероятно, сделку проводили по подложному паспорту, официальный арендатор – какой-нибудь алкаш, пропивший или потерявший паспорт. Он представления не имеет, что на его имя и по его документам снята двухкомнатная квартира в Сокольниках. По указанному адресу постоянно никто не проживал, лишь изредка наезжали какие-то мужчины, гостили в Москве неделю-другую и испарялись. Владелец квартиры некто Кротов, безработный инвалид второй группы, проживает у своего младшего брата в Северном Бутово.

Троица с Кавказа безвылазно сидит в квартире, за едой и пивом в ближайший магазин гоняют русского Бориса Панова, судя по виду, это урка мелкого пошиба. Никаких женщин, никаких пьянок. Все спокойно. Ложатся спать рано, встают поздно. Они просто сидят, скучают и ждут звонка. К линейному телефону, установленному в квартире, не подходят. Пользуются мобильниками, которые, вероятно, куплены по чужим документам или украдены. Это обстоятельство осложнило задачу Жбана. Прослушать мобильные телефоны можно, на это уйдет еще как минимум три-четыре дня. Слишком долго. Установить в квартире закладку, стандартное прослушивающее устройство с радиусом действия метров двести, невозможно. Что же оставалось? Действовать через соседей – единственная возможность прощупать покупателей.

Жбан посетил местное РЭУ, сунув деньги паспортистке, узнал, что по соседству с тридцать второй квартирой обитают пенсионерка Платова и многодетная семья Захаровых. Последние отпадали сразу, на хате слишком много людей. А вот Платова… В ее квартире прописана дочь Катерина Яковлевна, сорока восьми лет, замужняя, воспитательница детского сада. Но дочь с мужем здесь не живут, по данным осведомленной паспортистки РЭУ, у них частный дом где-то в Малаховке. Жбан целый день дежурил в подъезде на площадке между пятым и шестым этажом, утром старуха выползла из квартиры один единственный раз, вывалила в мусоропровод ведро с отбросами. Вечером спустилась вниз к соседке и отсутствовала около четверти часа. Жбан сбежал вниз по лестничному пролету, остановился перед дверью, прислушался. Тех пятнадцать минут, что отсутствовала Платова, хватило, чтобы вытащить из герметичной обертки и согреть в ладонях пластификатор, специальную массу, напоминающую пластилин.

Два замка на старухиной квартире при желании можно было открыть гнутым гвоздем или простенькой отмычной, но это лишняя возня, на это потребуется время, значит, лишний риск. Жбан засунул в замочные скважины свой пластилин, подождал пять минут, пока мягкая масса затвердеет. Через полтора часа на дне спортивной сумки, которую он сдавал приемщику в камеру хранения, уже звенели ключи от квартиры Платовой. Оставалась малость: найти уважительный повод, чтобы выманить старуху из квартиры.

Архипов сбросил ноги со стола. Сейчас Жбан вне игры. Видимо, он уже отсиживался у своей подруги, лакает коньяк и поплевывает в потолок, отдыхая от после трудов. Архипов снял трубку, набрал номер старухи.