Андрей Троицкий - ФАЛЬШАК

– Я все помню. Дело срочное. Возможно, не будет другого случая поговорить.

– Хорошо, жду. Все-таки ты доведешь меня до могилы.

Дав отбой, Архипов вышел на балкон, стал разглядывать голубое небо и птиц, рисующих в полете свои замысловатые узоры. Лирическая картина запозднившегося бабьего лета почему-то настроила его на минорный лад. На душе и так неспокойно, а тут еще этот странный звонок. И когда это он проболтался о квартире, снятой для интимных встреч, Покровскому? Когда предложил устроить тут па-де-труа? Сейчас уже и не вспомнить. Видимо тогда Архипов нагрузился водкой по самые гланды. А Покровский, каков жох, запомнил адрес. Зачем, с какой целью?

Архипов перевел взгляд на двадцати пятиэтажные дома, построенные здесь, в Останкино, на месте старинного кладбища. Целый квартал типовых высотных зданий. Вспомнилось, что по статистике в течение каждого года в этом месте сводят счеты с жизнью, прыгая с высоты и разбиваясь насмерть, семь-восемь человек. Ни в одном другом московском микрорайоне подобного не происходит. И в чем причина этой дикой аномалии? Возможно, нельзя строить на костях, сравнивая с землей кладбища, новые дома… Возможно. Но половина Москвы построена на костях. И ничего, живут люди. Архипов плюнул вниз с высоты восьмого этажа и следил за плевком пока тот не шлепнулся на асфальт, чудом миновав лысину прохожего.

В большой комнате царил тот же разгром. Шерстяной ковер скатан в трубочку, экран проекционного телевизора разбит молотком или пистолетной рукояткой. Подушки дивана порезаны, обивка кресел превратилась в жалкие лохмотья. Видеокассеты и диски сброшены с полок, грудами валяются на полу. Бирюков подобрал несколько кассет, посмотрел на этикетки, приклеенные к ним. Что ж, вкус у Горобца весьма взыскательный. Видимо, свою коллекцию он собирал годами. Попадаются старые шедевры Бурмана, Форда, Хьюстона, которые в Москве не найдешь. Бирюков бросил кассеты на пол. При жизни Горобец был заядлым киноманом, но в его стандартной двушке не могли уместиться все новинки, поступающие в продажу, тем более среди этих новинок девяносто девять процентов – мусор. Поэтому он записался в видеотеку.

Бирюков вошел в спальную, остановился на пороге, разглядывая интерьер. Дверца платяного шкафа выворочена вместе с петлями, на полу постельное белье, выброшенное из шкафа, несколько костюмов, сорочки. Трехспальная кровать с огромной спинкой в форме морской раковины, стопка порнографических журналов на тумбочке и недопитая бутылка шампанского на подоконнике напоминали о том, что ничто человеческое хозяину не было чуждо, и женщины в его доме гости не редкие. Правда, сейчас интерьер спальни безнадежно испорчен. Если бы Горобец, точнее Лев Юрьевич Самойлов, остался жив, он наверняка очень огорчился по этому поводу.

Кровать отодвинута от стены, одеяла, подушки и цветастое покрывало скомканные валяются на полу. Матрас в мелкий цветочек крест накрест вспорот бритвой или ножом. Через порезанную ткань вылезли клочья утеплителя и пружины. Минуту Бирюков разглядывал картину в золоченой раме, валявшуюся у его ног, стараясь разобраться, что же на ней изображено: пышное розовое сердце, похожее на задницу или задница, напоминающая сердце. Так и не разобравшись, носком ботинка отодвинул картину в сторону. Место на стене, где еще недавно висело это произведение искусства, можно определить, на задумываясь. Квадрат обоев с абстрактным рисунком не выцвел. Именно этот квадрат, глубоко истыкан шилом. Человек или люди, побывавшие в квартире до Бирюкова, искали в стене пустые ниши и, видимо, решили, что подходящее место для тайника под картиной. Бирюков присел на пуфик возле зеркального трюмо и, обернув пальцы правой руки носовым платком, стал поочередно выдвигать небольшие ящички с позолоченными ручками.

Ничего примечательного. Обычный джентльменский набор заядлого холостяка. Несколько пачек презервативов, колоды замусоленных карт, крем для рук, крем для ног, таблетки для повышения потенции… Из последнего нижнего ящика Бирюков вытащил продолговатую резную шкатулку ручной работы из сандалового дерева. Открыл крышку. Вот это, пожалуй, интересно. Удостоверение члена Московской коллегии адвокатов на все того же Льва Юрьевича Самойлова с фотографией Горобца. Пропуск в юридическую фирму «Костин и компаньоны», выданный шесть лет назад, паспорт, карточка медицинского страхования, годовой абонемент в тренажерный зал, водительские права. Бирюков сгреб документы, опустил их в спортивную сумку, туда же положил альбом карманного формата, где под целлофаном хранились фотографии Горобца, точнее Самойлова, его приятелей и его женщин.