Наталья Александрова - Волшебный компас Колумба

Кристофоро почувствовал гордость и волнение: он стоял сейчас перед самыми могущественными государями христианского мира, перед властителями, под чьей властью объединилась вся Испания, и кому повелитель всех христиан, папа римский Александр VI даровал титул католических королей!

— Я говорила вам о нем, мой друг. Дон Кристобаль обещает найти западный путь в Индию, обещает привести нас к богатствам этой сказочной страны.

Король пристально взглянул на Кристофоро, чуть прищурился, как будто оценивал его достоинства и недостатки, затем повернулся к своей венценосной супруге и проговорил:

— Я помню, вы говорили мне о нем. Однако сейчас у меня есть более важные дела, чем морские прогулки. Вы знаете, мой друг, сейчас идет битва за Гранаду, последний оплот мавров на священной земле Испании, и больше ничего для меня сейчас не важно. Мой долг короля и христианина повелевает мне сосредоточиться только на этом. Возможно, позже, когда мы победим и изгоним мавров с нашей земли, у меня найдется время для проектов вашего итальянского друга.

— Мой друг, — почтительно отвечала донна Изабелла, — то, что предлагает нам дон Кристобаль — вовсе не увеселительная морская прогулка. Это путь к сокровищам, что дадут нам возможность собрать и вооружить самое могучее войско в христианском мире. Кроме того, в тех далеких землях мы сможем утвердить святой животворящий крест, принести тамошним жителям истинный свет христианской веры. Неужели эта цель не кажется вам достойной вашего королевского величества?

— Позже, все позже! — отмахнулся король. — Сейчас для меня важнее всего Гранада!

Он резко развернулся и направился к неприметной двери в глубине комнаты. На пороге он, однако, остановился и, чтобы смягчить свою резкость, проговорил:

— Извините, мой друг, я должен вас покинуть: меня ожидают рыцари, которые должны сегодня же отправиться в Андалузию, где их ждет священная война с неверными.

С этими словами король покинул покои.

Едва дверь за ним затворилась, донна Изабелла шагнула навстречу Кристофору и проговорила мягким, снисходительным тоном:

— Извините, дон Кристобаль, мой супруг озабочен судьбой Гранады, поэтому он не может думать и говорить ни о чем другом. Я же хорошо понимаю, как важно для всех нас ваше предложение. Короткий западный путь в Индию, возможно, даже важнее для Испании, чем Гранада. Откладывать вашу экспедицию нельзя. Если это не сделаем мы — это сделает португальский король или еще кто-то из христианских государей. Но тогда сказочные богатства Индии достанутся не нам, не Испании…

— Я поражен вашей мудростью, государыня! — почтительно проговорил Кристофоро.

— Какая там мудрость, — отмахнулась королева. — Это простой здравый смысл. Так толковый крестьянин постарается не уступить соседу плодородное поле или тучное пастбище.

Она ненадолго замолчала, будто что-то обдумывая, затем продолжила:

— Беда только в одном, дон Кристобаль. Война в Андалузии истощила нашу казну, сейчас у нас нет денег на такую серьезную экспедицию. То есть, возможно, их и хватило бы — но тогда моему супругу нечем будет платить своим солдатам, а он на это никак не может пойти. Вы только что видели, как он настроен.

Кристофоро почувствовал, как земля уходит у него из-под ног.

Только что он был на седьмом небе от счастья: его проектом заинтересовалась католическая королева, могущественная государыня… Казалось, вот-вот и все его мечты осуществятся, но вдруг — такой неожиданный поворот! У великой королевы нет денег!

Кристофоро опустил голову и, забыв все правила этикета, шагнул к двери.

— Постойте, дон Кристобаль, мы еще не закончили! — в голосе королевы прозвучало явное недовольство.

Кристофоро опомнился, повернулся к ней с поклоном.

— Я сказала, что в королевской казне нет денег, — повторила донна Изабелла. — Но это не значит, что я отказываюсь от вашего предложения. Ведь у меня есть то, что досталось мне по наследству от матери — мои драгоценности, мои украшения! Я продам или заложу их, чтобы собрать средства на вашу экспедицию!

Второй раз за прошедший час Кристофоро почувствовал, как мир переворачивается. Только что он был близок к отчаянию — и вот, благодаря этой великой женщине, к нему снова вернулась надежда.

— Да, моих драгоценностей должно хватить, — повторила королева. — Сейчас мы узнаем, сколько можно за них выручить.