Галина Романова - Незнакомка с тысячью лиц

– Да? – Паша недоверчиво покачал головой. – Заморочено как-то.

– Ничуть! Подумай сам… Собаку грохнули, она потом еще полчаса выла, так?

– Да, наш человек говорит, вой был жуткий.

– Пошел на вой кто? Рыжая, профессор, алкашка. Потому что больше идти некому. Семейке придурочных все нипочем. А тот, кто живет в крайней комнате, еще ни разу не засветился. Ни разу! Когда уже, Паша?! – босс требовательно глянул на Пашу.

– Делаем все возможное, Геннадий Иванович. Как призрак, честное слово! Вроде кто-то есть, а будто и нету. Может, там ход какой в его комнате существует?

– Может быть, может быть… Тогда откуда он о нем узнал, Паша? Ой, что-то погано все как-то. – Некрасивое лицо хозяина сморщилось, как от боли. – Ладно… Про собаку… Пошли на вой те, кто должен был пойти. Остальным по барабану. Утром собаку перетащили к порогу. Для чего? Для того, чтобы рыжая снова на нее наткнулась. Все это против нее, Паша! Точно против нее! Может, какой ухажер ей мстит, может, еще чего.

– А чего прямо так-то?

– А вот ты возьми и узнай! – предложил Паше выход Геннадий Иванович.

Сам-то он, честно, не знал, с чего начинать решение проблем.

– Узнай об этой девке все! Кто? Откуда? Чем занимается? Семья? Друзья? – загибал пальцы босс. – И реши уже вопрос с этим чокнутым профессором, который болтает направо и налево непотребное! Реши, Паша…

Привычным движением плеснув себе на дно бокала виски, Егор достал щипцами из пластикового контейнера два кубика льда, швырнул их в бокал. Размешал. Захлопнул морозильник, убрал в бар бутылку. Выключил свет в кухне и подошел к окну. Теперь у него тут стоял высокий табурет, он перетащил его от барной стойки. Действие, разворачивающееся в окнах старого дома, занимало его все больше и больше. Стоять у окна приходилось все дольше, и он уставал. Решил, что можно сделать наблюдение более комфортным.

Конечно, основным объектом его наблюдений была и оставалась рыжая девица. А после того, как она едва не попала под колеса его Жучка и он проводил ее, ему стало казаться, что он как-то даже ответственен за нее.

Ну, курица ведь, ну! Несуразная, рассеянная курица, хотя и дико хороша собой. Он прекрасно рассмотрел ее, когда провожал до двери дома. Белокожая, зеленоглазая, рыжая, с тонкой полоской яркого рта. Она показалась Егору каким-то экзотическим созданием. Очень редким, штучным. Он пожалел тогда, что не настоял на помощи. Ему показалось в тот момент, что она дико в ней нуждалась. Что-то шло не так в ее одинокой жизни.

С того памятного вечера прошла почти неделя. И в жизни Рыжей начали происходить некоторые изменения. К примеру, к ней часто стал наведываться с приглашениями Академик. Перед этим он долго готовился. Гладил на своем маленьком узком диванчике брюки, сорочку, тщательно брился, потом одевался, зачесывал наверх густую седую шевелюру. И шел к девушке. Короткая беседа у ее дверей. Он возвращался к себе. Минут через десять Рыжая выключала свет в своей комнате и почти тут же появлялась в комнате Академика. Она никогда не приходила к нему с пустыми руками. То коробка с печеньем, то конфеты, то тортик.

Они усаживались к его столу, разливали кофе либо чай по чашкам, угощались печеньем либо конфетами и подолгу, подолгу разговаривали.

Честно? Егор им немного завидовал. Ему казалось, что разговоры эти очень содержательны, интересны. Через пару дней Академик так расчувствовался, по мнению Егора, что доверил Рыжей рассматривать свои чертежи, старые книги и огромные старинные альбомы, занимавшие почти всю поверхность большущего стола.

А однажды, это когда Академик, включив ночник, погасил верхний свет и принялся расхаживать по комнате и рассказывать что-то, отчаянно при этом жестикулируя, Егор подумал, что Рыжую сейчас посвящают в какую-то страшную тайну. И ему очень захотелось быть сопричастным к этой тайне. Захотелось сейчас сидеть рядом с Рыжей, слушать Академика и стоны старого дома.

Ночь показалась ему бесконечной. И наутро он нарочно поставил свой Жучок так, чтобы Рыжая по пути на остановку в него непременно уперлась.

– О, это вы? – удивленно распахнула она зеленые глазищи. – Здравствуйте. Простите, не знаю, как вас зовут. Я Оля.

– Егор, – представился он, распахнул дверцу со стороны пассажира. – Присаживайтесь, довезу.

– Нет, – неожиданно резко ответила она отказом. – Не надо.

И ушла на остановку, даже ни разу не обернувшись. Он не погнался за ней, считая это глупым. И весь день был раздосадован на самого себя. Навязываться он себе запретил с тех пор, как Ленка его кинула. Никогда никому не навязываться. А утром как-то так вышло, что попытался это сделать. С сердитых мыслей своих он решил вечером к окну не подходить. И два дня потом не подходил, согласившись два дня подряд встречаться со Светой. А это было то еще испытание! При внешней привлекательности девушка была глупа как пробка!