Микки Спиллейн - Майк Хаммер и Артур Берин-Гротер

Тогда я немного вспомнил его.

- Зачем ему телохранитель?

- Если не ошибаюсь, его особняк был несколько раз ограблен. Самое забавное, что взломщик мог получить, что ему хотелось, постучавшись в дверь. Артур Берин-Гротин становится простаком, выслушивая душещипательные истории... Кроме того, он крупнейший филантроп в городе.

- Куча денег?

- Угу.

- Откуда ты все это знаешь?

- Если бы ты читал что-нибудь, кроме юморесок, то знал бы это тоже. Он известен, как кинозвезда. Очевидно, у него сильно развито чувство гордости: то он преследует кого-то за клевету, то лишает наследства какого-нибудь дальнего родственника за посрамление фамильной чести Берин-Гротинов. Месяц назад он пожертвовал миллион долларов на приют для собак и кошек. А, вот еще...

Она встала и вытащила из груды бумаг газету недельной давности.

Это была фотография кладбища. На фоне надгробных камней и монументов высился наполовину возведенный мавзолей. Рабочие на лесах устанавливали мраморные плиты. Артур Берин-Гротин хотел быть уверенным, что и после смерти у него будет крыша над головой.

Вельда положила газету на место.

- Это клиент, Майк?

- Нет. Просто случайно встретилось его имя.

- Ты лжешь.

- А ты грубишь боссу.

Я улыбнулся ей, нацепил шляпу и вышел. У меня созрели кое-какие планы, но некоторое время надо было подождать.

В баре внизу я заказал пива. Когда третья кружка подходила к концу, мальчишка принес вечерние газеты. Пат поработал хорошо - фотография была помещена на первой полосе, под ней крупно набрано обращение: "Вам известна эта девушка?" Конечно, мне она известна. Рыжая.

Сунув газету в карман, я вышел к автомобилю. На улицах было не проехать, и мне удалось добраться до Третьей авеню лишь к шести часам. Это заведение я нашел без труда. Я вскарабкался на табурет и положил газету возле себя, фотографией вверх. Коротышка вертелся в стороне, около какого-то шалопая; меня он еще не увидел.

А когда увидел - побледнел.

- Что угодно?

- Яйца. Бекон и яйца. И кофе.

Он бочком подошел к стойке и запустил руку в корзину с яйцами. Одно упало и растеклось по полу. Коротышка, казалось, даже не заметил этого. Зато шалопай издал серию хлюпающих звуков, выливая суп через нос. Позади жаровни стоял стальной рефлектор и я дважды поймал взгляд Коротышки, обращенный на меня. Лопаточка была достаточно велика, чтобы поместился кекс, а он не мог справиться с яйцом. Каждое давалось ему с третьей попытки.

Коротышку била дрожь. И ему вовсе не стало лучше, когда он отодвинул газету, чтобы поставить тарелку, и увидел фотографию Рыжей.

- У яиц есть одно неоспоримое преимущество, - проговорил я. - Их трудно испортить неуклюжим стряпаньем.

- Что вам от меня надо, мистер? - перебил Коротышка. - Вы полицейский?

Мы оба одновременно посмотрели на газету.

- У меня есть значок... и револьвер.

- Частная ищейка? - Он становился невежливым.

Я отложил вилку и поглядел на него. Когда нужно, я могу сделать очень скверное лицо.

- Не доводи меня, милый, не то твоя мордашка превратится в фарш. И чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится эта идея. Мое имя Майк Хаммер... ты, наверное, слышал. Я люблю играть в такие игры.

Он снова побелел.

Я поднял газету и указал пальцем на вопрос, помещенный над фотографией. Коротышка отлично понимал, что это уже не шутки, и был испуган.

- Заглядывала изредка. Иногда пыталась подцепить кого-нибудь, и я ее вышвыривал. Для меня и всех остальных - просто Рыжая. Вот и все, что я о ней знаю. Я схватил его за ворот рубашки и притянул к стойке.

- Уверен, что стоит полиции немного здесь покопаться, как выплывут все твои делишки.

- Честно, Майк, я ничего не знаю об этой даме. Я бы сказал, если б знал. Я тихий человек и не хочу никуда встревать.

- Прошлой ночью здесь был один парень, Финней Ласт. Ты часто его видел?

Коротышка с трудом разлепил губы.

- Он приходил за рыжеволосой. Никогда даже не ел у меня. Отпустите, а?

Я разжал руку.

- Конечно, друг. - Я швырнул на стойку полдоллара. Он был рад отойти к кассе, подальше от меня. - Если выяснится, что ты знаешь больше, чем сказал, то вскоре сюда пожалует визитер. В красивой синей форме. Впрочем, ему придется туго - тебе будет трудно объясняться без зубов.

У самых дверей он меня окликнул:

- Эй, Майк!

Я повернулся.

- По-моему... но-моему она жила где-то рядом. Кажется, в соседнем квартале.

Он не дождался ответа - слишком был занят вытиранием яиц с пола.

Сперва я влез в машину; но тут же передумал: на прочесывание мрачных каморок, разбросанных поблизости, ушла бы неделя.