Анна Владимирская - Игра на выживание

Сейчас она пила чай с печеньем в обществе Марии, которая рядом с почти столетней женщиной казалась себе не такой уж и пожилой. Смерть сына Берта Зиновьевна приняла стоически, и единственное, чего ей хотелось, это дожить до того момента, когда убийцу ее Лазаря найдут и осудят. Старушка очень плохо видела. Зоркое зрение, которое в годы войны даже помогло ей получить несколько наград за убитых фашистов, отнял возраст. Но ум Берты Зиновьевны по-прежнему был ясен.

Женщины говорили о всякой всячине. В том числе и о том, что в тот злополучный день, когда умер Лазарь Моисеевич, к нему должна была прийти милая девушка – Валентина, но так и не пришла. Поташева заинтересовалась. В ее интересе пока еще не было никаких подозрений, скорее женское любопытство. Когда-то, в далекой юности, Бродский был в нее влюблен, смешно и трогательно ухаживал, но… Как это часто бывает в жизни, Маша Поташева предпочла вихрастому рыжему студенту молодого доцента кафедры анатомии. Правда, доцент был женат и у него был ребенок. Как и многие мужчины его положения и типа, он долго кормил свою возлюбленную обещаниями уйти к ней, как только дочь подрастет. Маша верила и ждала. Но спустя десять лет она однажды проснулась и поняла, что доцент уже не молод и что он никогда не разведется и не женится на ней. У нее хватило сил послать его подальше и начать жизнь без вечного ожидания перемен к лучшему. Многие ее знакомые считали Марию старой девой с несложившейся личной жизнью, поскольку доцент был хорошим конспиратором и никогда не появлялся с Поташевой на людях. А она тогда остро пожалела, что отказала скромному и надежному Лазарю, который тоже так и не женился, но, правда, стал большим ученым.

Мария Валерьяновна вздохнула и спросила у матери Бродского:

– А кто она, эта Валентина?

– Валечка Павлова – это бывшая лаборантка Лазарика. Чудная девочка! Она уже давно не работает у него, но нас не забывает. Часто звонит, навещает. Очень мне помогла и на похоронах, и на девять дней. Но в тот злополучный день, когда Лазаря убили, она, как назло, не смогла прийти! А он ради ее прихода специально вырядился в новую рубашку, новый галстук и даже надел новые модные очки. Но Валечка не пришла. Она мне позвонила и извинилась, что прийти не может! Что-то там у нее возникло… А!.. В аптеке, где она работает, заболела сотрудница, и Вале пришлось срочно ее подменять. Может, если бы она пришла, сыночка моего не отравили бы.

Мария Валерьяновна, делавшая вскрытие своего бывшего сокурсника по просьбе его матери и определившая не только сам факт отравления, но и каким именно ядом он был отравлен, задала вопрос, который ее интересовал больше всего:

– Берта Зиновьевна! Кто мог желать смерти вашему сыну? Ведь он был тихим, скромным, неконфликтным человеком! Он даже от премии в миллион долларов отказался, чтобы, как он мне объяснял, «не нажить себе врагов»!

– Да, да, Машенька, ты все правильно говоришь! Я просто ума не приложу, думая, кто же мог желать несчастья на голову моего Лазарика? Есть только один ответ на этот вопрос… Это могли сделать те, кто не хотел, чтобы стало доступным открытие средства, которое мешало изнашиванию этих… Склероз проклятый!

– Теломер.

– Вот-вот, теломер. Я Лазарю сразу сказала, что его открытие вечной молодости и красоты лично ему не добавит ни молодости, ни красоты. А создаст одну только головную боль! Так и получилось!

– Вы думаете, что его отравили именно из-за этого открытия?

– А из-за чего еще? Не от того же, что он отказался от премии за вклад в науку этого… Господи, но у меня точно склероз!

– Премии Дэна Дэвида?

– Ну да! От нее. А от миллиона долларов я ему посоветовала отказаться! – Старушка Берта хитро подмигнула Марии. – Это уж он потом сделал вид, что сам решил не брать миллион. Сказал в интервью израильской журналистке: «Зачем мне нужен миллион, когда я, как Фауст, могу подарить человечеству вечную молодость и красоту?»

– Но тогда нет логики! – Поташева поднялась из-за стола и, подойдя к балкону, стала смотреть на дом напротив, доставая из сумки пачку сигарет. – Я закурю?

– Кури-кури. Хотя лучше бы ты не вредила своему здоровью. С другой стороны, Лазарик не курил, но это ему не помогло.

– Так вот что я думаю! Его отравили из-за того, что он кому-то не захотел продать этот самый препарат по теломерам! Это ж какие деньжищи для компаний, которые делают всякие омолаживающие кремы, например!

– Машуня! Тебе видней, конечно, ты в этой своей судебной медицине лучше научилась преступления расследовать. Но мне кажется, что ты все-таки… немножко не понимаешь. Если бы те, кому нужно было это «средство Макропулоса» [24], – старушка хихикнула, – решили бы убить моего сына, то они сперва стали бы ему предлагать самашедшие деньги. А он мне об этом доложил бы, и мы обсуждали бы!