Росс Макдональд - Чисто семейное дело

— Я все обдумала, мистер Арчер, и в конце концов решила оплатить ваши расходы по следствию, — неожиданно сказала она. — Го, что они позволяют себе по отношению к бедной девочке, возмущает меня до глубины души.

— Вам, вероятно, известно больше, чем мне?

— Возможно. У меня в этом городе есть кое-какие знакомства.

— Благодарю за предложение, — сказал я, — но у меня уже есть клиент. Муж Долли вернулся.

— Правда? О, как я рада… И все же меня очень беспокоит Рой…

— Меня тоже, миссис Бредшоу.

Я решил рассказать ей часть того, что узнал о его свадьбах-женитьбах. В конце концов, она так или иначе до всего докопается.

— Могу заверить вас, что в отношении его здоровья все обстоит как нельзя лучше, — проговорил я. — Вчера вечером я встретил вашего сына в Рино, и он был в полном порядке. А сегодня утром он заходил в колледж.

— Стало быть, его секретарша наврала мне. Что Рой делал в Рино?

— Участвовал в совещании деканов. Кроме того, встречался с одним из подозреваемых по делу Хелен Хагерти.

— Наверное, он очень любил ее, раз поехал в такую даль, чтобы…

— Он имел кое-какое отношение к миссис Хагерти, но с любовью это совершенно не связано.

— А с чем связано?

— С деньгами. Я думаю, он выплачивал ей кое-какие суммы, а когда подвернулся случай, устроил ее на работу в колледж. Иными словами, миссис Хагерти шантажировала вашего сына, проверяла через своего жуликоватого дружка его банковский счет. Когда выяснилось, что у Роя есть деньги, она перебралась сюда. Как раз с этим ее дружком ваш сын и ездил беседовать.

Вопреки моим ожиданиям, миссис Бредшоу не грохнулась в обморок. Вместо этого она с серьезным видом спросила:

— Вы рассказываете мне о действительных фактах, мистер Арчер, или же просто тренируете свое воображение?

— У/вы, все сказанное — чистая правда.

— Но как можно шантажировать Роя? Вся его жизнь — образец высочайшей нравственности и трудолюбия. Уж мне ли, его родной матери, не знать об этом!

— Возможно, вы правы. Однако, когда речь идет о педагоге, который по идее должен быть кристально чист, даже самые безобидные на первый взгляд обстоятельства могут послужить отличной зацепкой для опытного вымогателя. Неудачный брак, например, вполне способен помешать назначению Роя на пост ректора колледжа, если о нем станет известно широкому кругу лиц.

— Неудачный брак? Помилуйте, мой сын никогда не был женат!

— Боюсь, что вы ошибаетесь. Вам ничего не говорит такое имя: Летиция Макреди?

— Господи, нет…

Она лгала. Я заметил, как на лице хозяйки явственно обозначились морщины, как сузились ее глаза и напряглись сжатые губы. Произнесенное имя было ей знакомо. Более того, я готов был биться об заклад, что оно пробудило в ее душе жгучую ненависть, а возможно даже и страх.

— Это имя должно быть вам известно, миссис Бредшоу. Макреди как-никак была вашей невесткой.

— Вы с ума сошли. Рой никогда в жизни не вступал в брак.

Она сказала это так убежденно, что меня на какой-то миг одолели сомнения. Вряд ли Эрни дал маху — это было на него не похоже, — но разве нельзя допустить, что на свете существуют два Роя Бредшоу? Однако Эрни встречался в Рино с адвокатом, который вел бракоразводную тяжбу, и наверняка со стопроцентной точностью установил, кто есть кто.

— Без брака невозможен развод, — возразил я. — А между тем, несколько недель назад Рой разводился в суде города Рино. Вот почему он жил там часть июля и август.

— Ну, теперь-то я уверена, что у вас не все дома, — воскликнула она. — Все это время Рой был в Европе, и я могу в два счета доказать вам это.

Она бросилась к старинному секретеру у стены и дрожащими руками извлекла из него пачку открыток и писем.

— Вся эта почта отправлена из Европы, — сказала она. — Смотрите сами, если не верите.

Я перебрал открытки. Их было штук 15, все разложены по порядку: Лондон, Тауэр, 18 июля, Оксфорд, 21 июля, Северная Ирландия, 3 августа, Дублин, 6 августа, Париж, 12 августа, Швейцария, ФРГ, Нидерланды, Италия… Я прочел открытку с видом Мюнхена, отправленную 25 августа:

«Дорогая ма! Жаль, что ты не можешь вместе со мной полюбоваться баварскими пейзажами. Лето подходит к концу, а с ним — и мой отпуск. Скоро я буду дома. Целую, Рой».

— Это почерк вашего сына? — спросил я миссис Бредшоу.

— Да, несомненно, — она собрала открытки и письма и спрятала их в секретер. — Ну что, убедились? Рой никак не мог быть в Неваде.

— А вы писали ему?

— Да. То есть, я диктовала письма, а сама писала только пару раз, если меня не очень донимал артрит.