Марина Ефремова - В омут с головой

— Ну ладно, — произнес майор, оглядываясь по сторонам, — Гребешков Николай Борисович.

Алешка поднялся и протянул руку майору Гребешкову.

— Очень приятно, Корнилов Алексей Леонидович, — сказал он серьезно, без тени иронии или сарказма. Гребешков, готовый к чему угодно со стороны этого парня, кроме вежливости, был как-то сбит с толку и немного ошарашен и тем самым в какой-то степени обезоружен.

— Ну ладно, показывай, что тут у тебя.

Длительная и очень неприятная процедура осмотра места преступления вызывала у Алешки желание поскорее уйти и забыть обо всем этом. Он сидел в комнате Орловых, отрешенно глядя в окно. К нему подошла Лина и спросила:

— Ты родителям звонил?

— Нет еще, у меня нет ключей от входной двери, а через эту я не пошел. Может, отпечатки пальцев… и телефон трогать не стал. Вообще ничего не хочу здесь трогать. Долго еще все это? Я уеду в город. Здесь все опечатают?

— Да. Поезжай ко мне, бабушка тебя приютит. А мне еще поработать надо.

— Спасибо, но надо кое-что взять из вещей. — Он повернулся к майору и, уже обращаясь к нему, спросил: — Николай Борисович, вы мне позволите пройти в мой дом?

— Подожди немного, сейчас закончим, тогда иди на все четыре стороны.

За время осмотра в комнату, где сидел Алешка, входили и выходили разные люди. Примерно час назад к майору присоединился человек в штатском, они время от времени еле слышно переговаривались. Ответив Алешке, майор снова подошел к человеку в штатском, они опять коротко обменялись репликами. Человек в штатском подошел к Алешке и спросил:

— Скажите, Корнилов, где вы были вчера вечером и сегодня ночью?

— Здесь меня не было. А, простите, с кем имею честь?

«Человек» вытащил удостоверение и протянул его Алешке, он прочитал вслух:

— Прокуратура… области, следователь… Кунгурцев. Круто. Меня арестуют? — попытался пошутить Алешка.

— Возможно, если не ответите, где провели эти сутки.

— Хорошо, записывайте и можете проверять.

Алешка подробно, по минутам расписал день, где и с кем встречался, до той минуты, как он встретил Лину. Потом развел руками и сказал:

— А дальше, извините, замешана дама.

— Не валяйте дурака, Корнилов, — строго сказал Кунгурцев. — Мы вынуждены проверить вас на причастность к убийству.

— Почему убийству? — встревоженно спросил Алешка. — Разве это не суицид?

— Нет, — ответил Кунгурцев. — У Орловой сломана шея, Орлов повешен. Это по данным первичного осмотра экспертов-криминалистов.

— Нет, — Алешка не мог поверить в услышанное, он мотал головой, раскачиваясь из стороны в сторону, и твердил: — Нет, нет, этого не может быть! За что?

— Судя по всему, это случилось как раз в то время, на которое у вас нет алиби.

Алешка молчал. Он кивал головой и вспоминал те часы, когда они с Линой были так счастливы, а здесь кто-то убивал стариков Орловых. У него в голове возникли две параллельные картинки: на одной он и Лина в постели, на другой — умирающие Орловы…

— Мне нужно позвонить, — ответил Алешка, — позвольте мне пройти в мой дом.

— Телефон не работает, и вы, вероятно, это знаете. — Кунгурцев наклонился к Алешке и заглянул ему в лицо.

Алешка почувствовал, как пахнет у этого майора изо рта, услышал, как он шмыгает носом. «Хронический тонзиллит», — машинально отметил про себя Алешка, а вслух добавил:

— Вам надо полоскать горло шалфеем. И запаха не будет, и дышать станет легче.

Кунгурцев резко отпрянул от него, легонько кашлянул.

— Спасибо за совет, однако… я вынужден вас арестовать.

Алешка еще раз посмотрел на майора. Это был человек средних лет, «средней» внешности и явно средних способностей. Ему очень хотелось в этот момент посмотреть и на Лину, но он побоялся выдать себя и подвести ее, поэтому спросил Кунгурцева, отведя взгляд:

— На каком основании?

— По подозрению в убийстве.

— А презумпция невиновности? — не унимался Алешка.

— А это пускай суд разбирается, у меня же оснований более чем достаточно. И пальчики твои здесь, и алиби у тебя нет.

— А мотив? — не унимался Алешка.

— Покопаемся — найдем. Лично я склонен считать, что вы, Корнилов, маньяк. Или, если угодно, серийный убийца. Взбесившийся барчук, которому не хватает в провинции острых ощущений. Я слышал, что в столице вы вели далеко не примерный образ жизни.

Алешка с удивлением смотрел на этого человека. Чего-чего, а такого многословия он от него не ожидал. Но уже в следующий момент его удивил другой человек.