Марина Ефремова - В омут с головой

— Получается очень странная вещь.

— Действительно странная, а следы? От ног, от протектора?

— Их мы проследили до развилки к озеру, а дальше они теряются. Не идентифицировать. А самое интересное, что в озеро он сиганул на полной скорости, даже намека на тормозной путь нет.

— Круто.

— А какие у тебя предчувствия на эту тему? — поинтересовалась Лина.

— Пока смутные. Несколько направлений, но в одно меня сносит совершенно определенно.

— Поделись.

— Подожди немного, я сам разберусь и тогда все-все тебе расскажу. Еще хотел тебя попросить: можешь покопаться в архиве? В 83-м году на озере сгорел пансионат, там заведующей работала наша Ольга Степановна. Поищи это дело, что там случилось?

— А какое это отношение имеет к нашему делу?

— Не знаю, — удивляясь сам на себя, ответил Алешка. — Не знаю. Просто интересно.

— Алеша, ты правильно сделал, что ушел из юридического. У тебя нет системы, нет логики в твоих поступках, ты своим чувствам доверяешь больше, чем фактам. А потому непредсказуем.

— Ну, если сыщик из меня получился бы плохой, то, вероятно, и преступник вышел бы не лучший. А, между прочим, самых лучших сыщиков Скотленд-Ярда в прошлом веке вербовали из бывших преступников.

— Беда, тебе и здесь не везет.

— А может быть, наоборот, везет. Иначе мы бы с тобой встретились по разные стороны решетки и стали бы героями «Тюремного романа».

— Болтун, — сказала Лина, встала из-за стола и направилась к выходу.

Алешка отсчитал деньги официанту и спросил:

— Как вас зовут, товарищ официант?

— Альберт.

— Так вот, Алик. — Алешка взял его за галстук обеими руками, поправил тот. — Ты человек опытный и должен понимать, у нас длинные руки. Так что не пяль глаза на мою женщину.

Официант ласково улыбнулся и ответил:

— Да что ты, милый, я не по этой части.

Алешка резко отпустил руки, будто обжегся, коротко хохотнул и вышел из ресторана.

Лина ждала его у выхода. Над городом спускались летние сумерки, народу на улице стало значительно меньше. Алешка остановил такси и попросил довезти их до Ткачей.

— Полтинничек, — невозмутимо запросил водитель.

Алешка согласился, Лина возмутилась, но все же села в машину, обозвав при этом таксиста «рвачом». В ответ таксист прочитал лекцию о стоимости бензина, резины и запчастей. И о том, что его жена, медсестра, по три месяца не получает зарплату. Да и вообще, если кому не нравится, может ехать на троллейбусе. Там, конечно, дешевле, но здесь ты и сидишь мягко, и едешь быстро. С пересадками и остановками — минут сорок. А на тачке десять, со всеми светофорами и переходами.

Водитель оказался человеком слова: ровно через десять минут машина остановилась у ворот небольшого одноэтажного домика. Лина и Алешка, расплатившись со словоохотливым таксистом, поблагодарили его за бесплатную лекцию.

Домик, где жила Лина, был уже преклонного возраста, но смотрелся этаким бодрячком, добрым и веселым. Три небольших окошечка, занавешенные цветными занавесками и уставленные цветущей геранью в горшках, светились мягким оранжевым светом.

Они остановились у ворот. Лина не уходила и не приглашала к себе Алешку. Он тоже не спешил прощаться. Оба молчали, пауза затягивалась. И тут одно из окошек открылось, и послышался бодрый старушечий голос:

— Аленушка, это ты?

— Да, бабушка, я, — отозвалась Лина.

Окно, заскрипев, закрылось.

— А почему Аленушка? — удивленно спросил Алешка.

— А потому что Лина, это Алина. А бабушка не признает нехристианских имен и зовет меня Аленой.

— Аленушка… И мне нравится.

— А мне нет. И так называть себя я позволяю только бабушке.

— Хорошо. Я буду по-прежнему звать тебя Лина Витальевна. Можно?

— Можно, — ответила Лина, улыбнувшись. — Это делает наши отношения более официальными.

Она стояла, прислонившись спиной к калитке, Алешка — к ней лицом. Он оперся рукой о калитку, чуть выше ее плеча, слегка наклонился над ней и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Я бы желал сделать их неофициальными.

Он был так близко, что она чувствовала на своем лице его горячее дыхание, поэтому, смутившись, опустила глаза. Краска залила лицо. Почти не дыша, она проговорила:

— Не надо. — И мягко отстранила его рукой.

У Алешки кружилась голова. Стоя рядом с Линой, он чувствовал легкий запах духов, тепло ее кожи. Он ощущал ее желание, понимая, что тоже ей нравится. Но какая-то сила удерживала его от решительных действий. Она снова отстранила его, и он отшатнулся, чуть не упав, как от сильного удара. Отвернулся, потер лицо ладонью правой руки, сделал глубокий вздох и опять повернулся к Лине.