Юлия Волкова - «Агата Кристи» выходит в море

С этими словами он подошел к стойке, налил чего-то себе в бокал и уселся на высокий стул.

— Ну, спрашивайте, — улыбнулся он, отхлебнув из бокала. — Или мне самому рассказать?

— Не стоит, — сказала Саша. — Все и так ясно. И почти с самого начала было ясно. Вы не очень оригинальный сценарист, если честно.

— Черт! — воскликнул Арье и надменно выпрямил спину. — Вы меня разочаровываете. Не так я представлял этот разговор. Вы же не сразу догадались, что эти невинные ужастики — дело моих рук. Неужели у вас совсем нет ко мне вопросов?

— Только один. Как вы собираетесь воскреснуть для остальных?

— Отличный вопрос! — довольно проговорил Арье. — Вы меня воскресите. Вернее, найдете и вернете к жизни. Оказав мне первую медицинскую помощь. А потом призовете на помощь доктора, конечно.

— Нет, — сказала Саша.

— Ну почему сразу нет? — усмехнулся он. — Я уже понял, что деньги вас не очень волнуют. Угрожать вам тоже, наверное, бессмысленно. Но вы ведь не хотите провалить проект? Вы не хотите, чтобы ваши коллеги остались без заработка, чтобы милые и добрые люди, наши игроки, вместо обещанной награды получили шиш с маслом? Принципы — великое дело, но если они не приносят пользы никому, не послать ли их к черту?

Саша сделала усилие, чтобы проглотить комок в горле.

— Правда все равно выплывет наружу, — тихо проговорила она.

— К чему такие страсти? — воскликнул Арье. — Какая правда? Правда торжествует только тогда, когда люди в ней заинтересованы. Но мир, к сожалению, а может, к счастью, таков, что людей интересуют более ощутимые материи. Деньги, например. И не просто деньги, а такие, которые позволяют ощущать себя независимым и свободным. Опять же — слава. Которая позволяет чувствовать себя большим и значительным. Власть. Которая возносит тебя до положения божества. Разве можно что-то этому противопоставить?

— Конечно, — кивнула Саша. — Самоуважение, например. Чистую совесть. Любовь, наконец…

— Хм… Занятная вы девушка, — нахмурившись, пробормотал Арье. — Жаль, что на судне нет вашего генерального директора. Вот он наш спор наверняка разрешил бы. Впрочем, у нас и без него масса третейских судий. Хотите спросим у всех игроков, кто из нас прав и что им важнее? Я им предложу два варианта. Первый — мой. Я объявляю всем, что человек, совершивший несколько хулиганских поступков на судне, найден. Поскольку все живы и здоровы, поскольку он раскаялся и пообещал больше не причинять никому зла, то мы обращаться в милицию не будем. Мы его прощаем. А сейчас продолжаем съемки. Это самое главное. Понятно, что и жертвы, и хулиган, вернее, человек, который возьмет на себя эту роль, получат компенсацию за доставленные неудобства. Вариант второй — ваш. По окончании игры вы сообщаете в прокуратуру, что Сергей Аркадьевич Арье — нехороший человек, во время игры издевался над участниками, заставляя их переживать сильные эмоции. Но ведь это игра. Отчасти экстремальная. Никто же не судит телевизионщиков за то, что они заставляют игроков есть червей и прыгать с крыши. Да и популярная во всем мире передача «Скрытая камера» никакого закона не нарушает. Так что прокурор просто не поймет вас.

— Отравление — это всего лишь экстремальное испытание?! — возмутилась Саша. — Бросаться дохлыми крысами и стрелять из арбалета — в порядке вещей, в правилах игры? В конце концов, вы подглядывали за личной жизнью не только игроков, но и сотрудников телеканала. Разве это не преступление?

— Стоп, — нахмурился Арье. — Давайте расставим точки над i. И не будем приписывать мне того, чего я не совершал. Крыса, согласитесь, детская шалость. Невиннейшая из моих затей. С арбалетом я погулял, но ведь и тут ничего серьезного. Обычная киношная страшилка. Вартаняну я дал понюхать тампон с сильнодействующим лекарством, но никакого членовредительства не было! Увы, Вартаняна слишком быстро нашли. И я не успел снять слезы несчастной женщины по исчезнувшему возлюбленному. Падение декорации могло кончиться только тем, чем кончилось. Все контролировали мои люди. Далее. Где доказательства того, что Яшина отравил я? Где вообще доказательства того, что он был кем-то отравлен? Да, я подсунул ампулу в шкаф полковника. Но и только. Жаль, что этот доморощенный писатель поплелся вслед за мной.

— А зачем? — спросила Саша. — Зачем вы отправились с ампулой к полковнику?

— Вам не понять, — скривился спонсор. — Я задумал снять сюжет о том, как ведет себя человек, которого подозревают в преступлении. Мне хотелось усилить интригу. Но Колыхалов спутал мне все карты. Я ведь был уверен, что он отравился по-настоящему и лежит в лазарете без сознания. Кто же знал, что он преследует такие же цели, как и я.