Андрей Константинов - Решальщики. Движуха

— Что? Страшно?

— Не без того. Жутковато.

— Понял, не дурак. Слушай, а чего ты вообще тут делаешь?

— Тебя жду. Я почему-то так и подумал, что по возвращении из Твери ты первым делом в офис заедешь.

— Голова! — уважительно констатировал Дмитрий. — Еще каких-то полчаса назад я и сам этого не знал.

Вообще-то Купцов изначально планировал взять напарника тепленьким и, используя эффект неожиданности, с пристрастием поговорить. Высказать всё, что думает о методах напарника и о нем персонально. Но — какое тут «строго»? Как глянешь на эту физиономию со «спецэффектом» — так сразу и руки опускаются, и язык отнимается.

Так что Леонид решил отложить разговор по душам на «опосля», а сейчас как бы нейтрально поинтересовался:

— А где ваш захваченный «язык»?

— «Язык» в состоянии глубокого алкогольного «наркоза». В коем, я так думаю, продолжит пребывать еще часика три-четыре, — объяснил Петрухин. — Я их — Мирошникова и нашу славную компашку — по дороге возле «Феникса» сгрузил. Вот сейчас умоюсь, малость себя в порядок приведу, переоденусь и тоже туда двину.

— Дви-НЕМ, — уточнил Купцов.

— Ну да, конечно. Двинем… Ладно, Лёнька, я в сортир — просраться и умыться, а ты пока… — Дмитрий порылся в сумке, достал покореженную видеокамеру и положил на стол Купцова. — Попробуй аккуратненько кассету достать и посмотреть: все ли там сохранилось?

— Однако! Вы чего с казенным имуществом сотворили?

— Это не мы. Это гаденыш Мирошников камеру разбил. Сука такая!.. В общем, будет очень печально, если сей эмоциональный вещдок не запустится.

Кассета с записью «интервью» Мирошникова, слава богу, запустилась. Ничего из ряда вон неожиданного «интервью» не содержало. За исключением, разумеется, концовки. Оч-чень была увлекательная концовка — так что Леонид посмотрел ее трижды. А потом и четвертый раз, в замедленном воспроизведении. Не потому, что режиссура или, например, операторская работа оказались хороши — отнюдь. Купцов пересмотрел эти исторические кадры исключительно потому, что те давали наглядное представление о технологии изготовления петрухинского «спецэффекта».

В кадре прекрасно угадывалась задняя часть салона «Фердинанда» и пока еще очно незнакомый Леониду мужик — Александр Мирошников. Он был без рубашки — крепкий, широкоплечий, с серебряным крестиком на цепочке. Горячо любимый напарник Купцова в кадре присутствовал в виде темного пятна в правой части экрана — это, как позже сообразил Леонид, было петрухинское плечо.

— Ну что, Саша, — спросил закадровый Димкин голос, — глупостей делать не будешь?

— Да уж теперь-то что? — ответил убийца и пожал мощными плечами.

— Это правильно, — согласился голос, после чего в кадре появилась узнаваемая рука Петрухина с ключиком от «браслетов». Мирошников протянул свои скованные конечности. Потом та же самая рука дала убийце прикурить, и тот с видимым удовольствием затянулся.

— Продолжим? — предложил закадровый голос.

— Продолжим, — ответил убийца и…

Огромный кулак вдруг резко надвинулся, занял весь экран, и в кадре мелькнула Димкина голова.

Кто-то неизвестный выкрикнул: «Сука!» — и картинка погасла.

Минут через двадцать в кабинет возвратился непосредственный участник хоум-видео. После обильных водных процедур заметно посвежевший телом, духом, но никак не лицом. Больше того — за прошедшее время оно сделалось еще страшнее.

— Ну как? Работает?

— Все в порядке, — успокоил Купцов. — Вещдок не пострадал.

— Отлично! Посмотрел?

— Да, прекрасное кинцо. Знаешь, у меня потом к тебе будет одна просьбишка.

— Какая?

— Перепиши персонально для меня последние кадры… секунд тридцать, больше не нужно. Я их каждый день буду смотреть перед сном. Чтобы засыпать в хорошем настроении… Сделаешь, Дима?

— Оно конечно: инвалида может обидеть каждый, — обиженно сказал Петрухин. — Плохой ты человек, инспектор Купцов. Черствый ты, бездушный… Я вот сейчас из-за травмы свистеть не могу… художественно, — Дмитрий и в самом деле предпринял попытку свистнуть. — Вот видишь?

— Э-э-э! Не свисти, а то двадцати штук не будет. Кстати, ты сегодня уже пил?

— Да у меня со вчерашнего дня коньячной росинки во рту не было! — оскорбился Петрухин.

И это было чистой правдой. Так как все взятые в дорогу алкозапасы в итоге были уничтожены Мирошниковым и «снимавшими стресс» бойцами-спортсменами.

— Отлично! Значит, в «Феникс» нас везешь ты!

— Хорошо устроился! Одни, понимаешь, кровь мешками проливают, а другие в это время… Слухай, Купчина, а у нас здесь случайно пожрать ничего нет?