Андрей Константинов - Решальщики. Раскрутка

— По-разному, — быстро отозвался Купцов. — Бывает столько, что и не унесешь. К слову, сугубо из профессионального интереса, Юрь Платоныч! Куда вы «битлов» лепили? Под столешницу? Или под диванчик забрасывали?

— К-каких битлов?

— Ма-ахоньких таких жучков с радиомикрофончиками.

— Я… я не понимаю… При чем здесь какие-то жуки?

— А вот здесь — верю! — перехватил инициативу Петрухин. Он по-свойски сграбастал со шмаковского стола пепельницу и блаженно затянулся сигаретой. — Верю, что не понимаешь. Ты ведь у нас ботанико-педагогический кончал. А вот Грибков покойный — Бонча. [23] Питерское сленговое название Санкт-Петербургского университета телекоммуникаций им. Бонч-Бруевича. Потому-то во всех этих штуках прекрасно разбирался. Знаешь, когда мы у него на квартире обыск делали, такие вещицы занятные обнаружили. Куды там Джеймсу Бонду!.. А уж какая у него на ноуте «корзина» интересная! У-у-у! Мечта опера! Копать не перекопать! — Дмитрий поворотился к Омельчуку и пояснил: — Удивительно рассеянный народ, эти компьютерщики: лишние файлы удаляют, а почистить корзину почему-то забывают.

— И что там, в корзине? — заинтересовался депутат.

— Ненужные обрезки аудиофайлов. Которые писались здесь, в этом самом кабинете. Причем, судя по времени создания, писались не один месяц. Верно, Юрь Платоныч?

— Бред! Просто бред какой-то!

— Отнюдь! Знешь, Юрь Платоныч, о прошлом месяце судьба свела меня с одной гадалкой. После недолгого общения с коей я обнаружил в себе доселе потаенный дар ворожения. Чудеса, правда?

— Что вы городите? Какая еще гадалка?

— А «горожу» я, мил-человек, что отныне стоит лишь пристально всмотреться в… хм… в подозреваемого, как внутри у меня раскрываются особые чакры. И его, подозреваемого, прошлое вкупе с настоящим предстает предо мною во всей красе. Желаешь удостовериться?

— Не желаю. И прошу мне не тыкать!

— Извини, дружище, но вынужден отказать. По обоим пунктам, — затягиваясь, с улыбкой сказал Дмитрий. — Итак: прошлое. Узнав, что к вашему главкому Тигунову имеются претензии со стороны контролирующих инстанций, ты взялся подсобрать на него компромат. Что, учитывая твою феерическую карьерную поступь из грязи в князи, было, похоже, делом вполне привычным. Допускаю, что на столь шикарный улов ты изначально не рассчитывал. Но — дуракам и мерзавцам, как известно, частенько везет. И вот она, удача: ревнивый босс, потеряв осторожность, прямым текстом озвучил желание избавиться от молодого и удачливого соперника. Посягнувшего на самое святое, что есть в жизни каждого мужчины, — на любовницу!

— Чушь! — нервно сглотнув, выдавил Шмаков. — Я вообще до недавнего времени не знал, что у Тигунова со Свешниковой что-то было!

— А разве я произнес имя «Маша»?

— Версию об убийстве на почве ревности я… — криво заозирался по сторонам новоиспеченный руководитель и в конце концов выразительно посмотрел на подоконник, где лежала стопка газет с кричащими заголовками, — …я прочитал в газетах.

— Отличная реакция! Вызывает восхищение! — с оттенком уважения в голосе отозвался Омельчук. — Далеко пойдете, Юрий Платоныч!..

— Если вовремя не остановить, — буркнул Леонид.

— …если вовремя не посадить, — уточнил Дмитрий. — Ну да продолжим. Итак: теперь оставалось лишь дождаться выбранного часа «X», на который была назначена реализация кровной мести Тигунова. Мало того, ты оказался циничен настолько, что даже решил оказать деятельную помощь полиции в раскрытии убийства. Отправив своего питерского подопечного Грибкова по следам киллера.

— Единственное, чего я никак не могу понять: за какие такие коврижки он безропотно воплощал на практике ваши, Юрий Платонович, извращенные фантазии? — поинтересовался Омельчук.

— То, что вы сейчас говорите… Это… это… — Вконец растерявшийся и напуганный Шмаков никак не мог подобрать нужных слов.

В итоге он малоубедительно выдохнул на истерике:

— Я вообще не понимаю: о каком Грибкове идет речь?!

— Вот-те раз! — ухмыльнулся Петрухин. — Дружище, умоляю, не разочаровывай нас! Мы, понимаешь, только-только похвалили его за отменную реакцию, а он… Саша Грибков, шустрый такой мальчонка. Он, еще в бытность твою завсектором в питерском спорткомитете, компьютерщиком у вас работал. Вспомнил?

— Мало ли кто кем и когда работал? — огрызнулся Шмаков. — Тем более компьютерщиком. Их там рыл двадцать было, если не больше. Я не обязан их всех…

— Странно. А вот мама Грибкова отчего-то тебя знает. Я с ней давеча общался, и она вспомнила, что пару недель назад, когда твою физиономию показывали в новостях, ее тогда еще живой сын тыкнул в цветное изображение пальчиком и похвастался, что скоро переберется в столицу и будет работать не где-нибудь, а ажно в министерстве! Начальником компьютерного отдела вот у этого замечательного человека. Это, кстати… — Дмитрий снова поворотился к депутату, — к вашему, Евгений Богданович, вопросу за «коврижки». Уж так мать радовалась за сына. Он ведь последние три года, после того как его из комитета турнули, официально нигде не работал.