Галина Полынская - Москва необетованная

- Да, - он обернулся, но лица говорившего не разглядел, на голове высокого мужчины в мокром от дождя плаще была шляпа с большими, слегка провисшими полями.

- Вы ищите Луизу?

- Да, а откуда Вы...

- Вон она, смотрите.

Незнакомец показал пальцем с кривым желтым ногтем на стойку бара. Там на самом деле стояла Луиза... в обнимку с молоденькой девушкой. Пошатываясь на высоких каблуках, Луиза обнимала и целовала её взасос. В глазах Левенщука все потемнело. Его божественная Луиза самозабвенно целовалась с женщиной...

- Возьмите, - прошелестел голос, - это вам пригодится, когда повезете её за город.

Что-то прохладное скользнуло в руку Федора. Он разжал пальцы и увидел складной перочинный нож.

Эпизод 6

Студент Литинститута Жорж Пупырышкин.

Проживал поэт Жорж, а на самом деле Женя, в общежитии Литинститута на пятом этаже. Третий год он был вынужден делить крышу с невыносимым во всех отношениях прозаиком - человеком черствым, бездушным, совершенно не восприимчивым к тонким материям. Ко всему вдобавок, прозаик был красивым и наглым. К нему постоянно приходили девушки и другие прозаики, с водкой и консервами. Жизнь Пупырышкина была страшна и беспросветна, он задыхался в клубах табачного дыма, глох от музыки и хохота и четыре раза в неделю ходил к коменданту с просьбой переселить его куда-нибудь, хоть в подвал, он был согласен на все. Комендант обещал, что-нибудь придумать в ближайшее время, но дальше обещаний дело не шло. Пупырышкин мучался и писал плохие депрессивные стихи, блуждая по коридорам общаги, пока ненавистный прозаик веселился в их комнате. Девушки у будущего светила русской поэзии не было, друзьями он тоже не успел обзавестись. Мелкие людишки с их суетными проблемами не понимали тонкого, возвышенного и загадочного Жоржа, он же их в отместку игнорировал.

Если на улице была хорошая погода, Пупырышкин выходил на волю, и часами блуждал к станции метро Дмитровская и обратно. Он хотел создать поэму, величайшее творение современности, но шум машин, прохожие и, почему-то вороны, отвлекали Жоржа. Посему, у поэмы "Гибель человечества" была написана только первая строфа:

"Я видел голый шар земной

В пучине космоса большого

Я был там рядом, весь нагой,

Похожий, чем-то, на святого."

Дальше не шло, хоть стреляйся.

По улицам Пупырышкин слонялся до тех пор, покуда чувство голода не пересиливало желание творить, и он возвращался в общежитие. Как правило, прозаик падал спать далеко за полночь, но и после этого, покой для Жоржа не наступал - проклятый борзописец чудовищно храпел.

Но иногда, в беспросветных буднях Пупырышкина, случались праздники: порой прозаик "фестивалил" в других комнатах и приползал только под утро или же вовсе не показывался несколько суток. Для Жоржа это были моменты истинного прозрения и осознания себя, как личности. Он запирал дверь на ключ, выключал осточертевший электрический свет, извлекал из тумбочки блюдце со свечой, и усаживался у подоконника творить. И сам себе напоминал медиума, вступающего в контакт с неведомыми бездарным смертным силами искусства.

Вот и на этот раз сосед ушел пьянствовать и ночевать к своей очередной даме сердца, такой же черствой и наглой. Жорж устроился у подоконника, зажег свечку и, рассматривая Останкинскую телебашню, принялся писать стихотворение о любви, посвященное прекрасной деве, возвышенной и эфемерной, понимающей Пупырышкина с полуслова. Эта дева, по имени Александра, уже год жила в воображении поэта...

Как только были головы две первые строфы, в дверь громко и настойчиво постучали. От неожиданности Жорж подпрыгнул, как ужаленный и затрясся от злости так, будто сидел на электрическом стуле.

- Ну, все... - процедил он, гася свечу и пряча её в тумбочку, - сейчас я тебе...

Пупырышкин включил свет и схватил со стола первое, что попалось под руку - вилку. Подбежав к двери, он рывком распахнул её и замер. Это был не прозаик, в коридоре стоял какой-то высокий мужчина в мокром от дождя плаще и шляпе со слегка провисшими полями.

- Вы Жорж Пупырышкин? - спросил он тихим, очень приятным голосом.

- Да, - растерянно кивнул поэт и спрятал вилку за спину.

- Можно войти?

- Конечно, - Жорж посторонился, пропуская незнакомца. Тот вошел и аккуратно прикрыл за собою дверь. "Странно, - подумал Пупырышкин, глядя на длинный черный плащ визитера, - чего это он весь мокрый? На улице же нет дождя".

- Я знаю, что у вас есть проблема, - мужчина остановился посреди комнаты, прямо под лампочкой. Тень от полей его шляпы закрывала все лицо и, как Жорж не напрягал зрение, рассмотреть странного гостя не мог.