Сергей Владимиров - Бог жесток

— Я, конечно, не уверен, что у него найдется свободное время, — пробормотал он напоследок.

Вернулся молодой человек сразу же. И вид у него был уже не такой самодовольный, как раньше.

— Проходите, господин Галкин, — стушевавшись, прошмякал холуй. — Так бы и сказали, что вы его друг.

Г-н Пастушков находился в своем кабинете, если точнее — реял широкой, размашистой походкой между офисной мебелью, изредка натыкаясь на нее. И хотя он ни с кем не разговаривал, складывалось ощущение, что сотовый телефон является органичным продолжением его руки.

— Присаживайся, Евгений, — громогласно провозгласил он. — Что будешь пить сегодня? Да, а ты сейчас не нужен!

Красивый советник попятился и закрыл за собой дверь.

В какой-то момент я почувствовал себя крутым. Не буду скрывать, ощущение приятное. Однако я знал, что игрушки давно кончились и даже есть вероятность, что столь «крутого» спустя некоторое время могут вынести из этого кабинета ногами вперед в полиэтиленовом мешке. Не давая захлестнуть себя этим неприятным мыслям, я ответил:

— На ближайшие пару часов я в завязке, а к тебе пришел по делу.

Олег Пастушков зарылся ухоженной ладошкой в свои густые, иссиня-черные, блестящие волосы. На мгновение сверкнул золотой браслет на его тонком аристократическом запястье.

— Я так и понял. Правильно, что ты согласился с моим предложением. Вести расследование без материальной поддержки, да еще в наше время, крайне тяжело. А время альтруистов давным-давно кончилось. Сколько я должен тебе на данный момент?

— Ты не совсем верно меня понял, — остановил я бывшего одноклассника. — В милиции поисками занимались до сей поры бесплатно.

— Хорошая работа должна соответственно оплачиваться, — резонно возразил Олег Пастушков. — А их нечистоплотные методы… В большом бизнесе, как и в политике, любые, пусть даже самые маленькие скандальчики только во вред. Информация утекает, а в результате ею может воспользоваться не только истинный преступник, но и пресса. Не в моих интересах, чтобы мое имя попало на страницы какой-нибудь желтой газетенки, а бездарные журналисты стали выдвигать версии и мешать мое имя с грязью. Да, я был связан с убитой и ее сыном, но это вовсе не значит, что я должен быть замешан в дела об убийствах…

— О каких убийствах ты говоришь?

— Не притворяйся. Ты же давно понял, что у меня большие связи. Я, как и ты, подозреваю, что Елена умерла насильственной смертью, я знаю, что ее сын похищен и, наконец, только вчера стало известно: убит и отец.

— У тебя хорошая агентура…

— Из всего этого следует, — продолжал г-н Пастушков, — что найдутся люди, мои конкуренты, которые на основании всего этого попытаются выставить меня в дурном свете и очернить мою репутацию. Я хочу опередить этих людей. Я верю, что ты сможешь провести расследование тихо, не предавая огласке моего имени. Что, кстати, не под силу милиции и падким до сенсаций журналистам.

— А с чего такая уверенность во мне?

— У меня связи, — напомнил Олег Пастушков. — Не далее как вчера я разговаривал с твоими приятелями из милиции и бывшим начальством в Агентстве расследований. Отзывы меня устроили.

Школьный знакомец выдвинул ящик офисного стола.

— Пятисот долларов в день будет достаточно?

Я едва не закашлялся, но сдержался.

— Мне еще никто не платил таких денег, — ответил я тем не менее спокойно. — Однако давай оставим финансовые вопросы на потом. Что с меня требуется за эти бабки? Съездить на Канары, помалкивать в тряпочку или опекать твою жену? Вспомни, Олежек, последний раз мы виделись с тобой в сауне, и речь шла о моральном облике Светланы. Или тебя уже не интересует, кто по ее указке собирался вышибить тебе мозги?

— Во черт, — еле слышно выругался молодой бизнесмен и принялся мять ядовито-синий подбородок. — Я тогда так перебрал, что нес полный бред. Давай забудем эти сентиментальные излияния и поговорим как деловые люди. В конце концов, мои семейные дрязги касаются только меня и Светланы.

— Я не собирался лезть в твою личную жизнь, — сказал я. — И, несмотря на твои настоятельные просьбы, не стал заниматься этим делом. И, разумеется, не подозревал, что оно разрешится само собой. Однако каких чудес не бывает! Я и пальцем о палец не ударил, но выяснил о том покушении практически все. Ты мог выдумать про выстрел, а вот про оружие, из которого стреляли, придумать гораздо сложнее. Там действительно был гладкоствольный охотничий карабин. Неужели тебя совсем не интересует личность снайпера?