Анатолий Степанов - День гнева

Голос снайпера: Ну и все. Те двое пробежали, а пятеро выпили. Я их всех пересидел, и вот звоню.

Голос в трубке: Плохо говоришь. Без вины.

Голос снайпера: А в чем я виноват?

Голос в трубке: В том, что не исполнил.

Голос снайпера: Завтра исполню.

Голос в трубке: Подожди-ка.

Те же звуки: писк, шелест, глухие щелчки, тишайший и мелодичный зуммер - работа электронной кухни.

Голос в трубке: Завтра отменяется. Завтра - встреча. Четырнадцать ноль-ноль, пешеходный переход со Сретенского бульвара через Кировскую к почтамту. Встреча - без задержки и проход к Чистым прудам.

Голос снайпера: Я к незнакомому не подойду!

Голос в трубке: Ты его знаешь. Он будет ждать на углу почтамта.

Голос снайпера: Если я не увижу знакомого мне на углу, я не перейду Кировскую и не подойду.

Голос в трубке: Ты боишься неприятных сюрпризов?

Голос снайпера: Я вас боюсь.

Голос в трубке: Нас пока бояться не надо.

Конец записи. Слушали запись Смирнов, Сырцов и Коляша.

- Ну, и что получается? - спросил любознательный Коляша.

- А получается-то, - ответил внимательно рассматривающий безукоризненный Коляшин галстук Смирнов, - что тебе придется передать мне на завтра всю твою наружку, Николай Григорьевич. Я еще раз повторю, чтобы ты запомнил как следует: всю!

- Вам все пятнадцать понадобятся? - удивился Коляша.

- Мне надобно тридцать. Так у тебя же нет!

Зазвонил телефон. Смирнов взял трубку, послушал, поблагодарил и обернувшись к Коляше, приказал:

- Как можно скорее трех на Большую Пироговскую.

- Из тех пятнадцати? - не без ядовитости поинтересовался Коляша.

- Из других, - не поднимая головы (корябал шариковой ручкой на бумажке), - ответил Смирнов, закончив писать, протянул бумажку Коляше: Полный адрес, по которому находится телефонный аппарат, номер которого набирал наш душегуб. Приватная квартира, скорее всего круглосуточный пункт связи со сменными дежурными. Все сменщики нужны мне. Ясно, Коляша?

- Я тебя ужинаю, я тебя и танцую, - философски относясь к своему теперешнему положению, Коляша, взяв бумажку, удалился.

- Они убьют нашего душегуба? - спросил Сырцов. В кабинетике Коляши он бесцеремонно валялся на диване.

- Тебе его жалко? - вопросом на вопрос ответил Смирнов.

- Нет, - Сырцов зевнул и высказал соображение ума. - Но на нем связи рвутся.

- Вот я и стараюсь их добыть до того, как его убьют.

- А может, не убьют, - размышлял Сырцов. Делать ему пока было нечего.

- Помолчи, Жора, - попросил Смирнов.

- Молчу, - обиженно смирился Сырцов. Помолчали. Но сырцовского зарока хватило на минуту, не более: - Ребята здесь, конечно, неплохие, но главного завтра должен вести я, Александр Иванович.

- А кто по-твоему завтра будет главный?

- По-моему, знакомый.

- Вот его и поведешь.

- Тогда и отдохнуть пора. Поехали домой, Александр Иванович.

- Сейчас поедем, - успокоил его Смирнов, видя входящего в кабинет Коляшу: - Как там Большая Пироговская?

- Троих, как просили, отправил. - Чем-то недовольный Коляша не доложил - отвязался от старичка. - Там слухач к вам рвется. Пускать или не пускать?

- Он у меня и не спрашивал, просто врывался, - сказал Смирнов.

- А у меня дисциплина, - Коляша вернулся к двери и приказал кому-то невидимому. - Передай Рыжему, пусть сюда идет.

Рыжий слухач незаметно презирал Коляшу, не замечал Сырцова, только к Смирнову относился терпимо.

- Расшифровка готова, Александр Иванович, - не доложил, сообщил он.

- Так расшифруй, - предложил Смирнов. Слухач с неудовольствием посмотрел на Коляшу и Сырцова, показывая Смирнову, что присутствие лишних людей при их разговоре необязательно, но Смирнов легкомысленно решил: - Да ладно. Давай при них.

- Ваша запись вам продемонстрировала звуки электронных манипуляций абонента. У себя запись этих звуков я просчитал на машине. В начале разговора абонент подключил третий телефон для совместного прослушивания корреспондента. Потом был подключен факс, по которому абоненты недоступно для корреспондента вели переговоры, вероятнее всего советуясь по поводу его ответов. Номера телефона и факса прочитались довольно легко. Вот они.

Слухач положил бумажку на стол перед Смирновым, нахально давая понять, что эта информация предназначена только ему.

- Спасибо, Вадик, - прочувственно сказал Смирнов. - Работа - высокий класс. Без тебя, я, как без ушей, глухой. Честно.

- Сегодняшняя работа не слишком сложная, - скромно прикрывая бушующую гордыню, как бы отверг комплимент Вадик. - Я свободен на сегодняшнюю ночь, Александр Иванович?