Анатолий Степанов - Привал странников

- Сопьемся мы здесь, Александр Иванович, - высказал опасение Алексей.

- Мне бы ваши заботы, - позавидовал им Смирнов, сделал общий поклон и покинул квартиру.

Выбрался на Садовое. Пусто впереди и сзади, но береженого и бог бережет: по Ленинскому проспекту рванул к Воробьевскому шоссе, ныне Косыгина улицу - роскошное место для обстоятельной страховочной проверки. Постоял на смотровой площадке - трилистнике дорог, доехав до Мичуринского, свернул и, сделав поворот, промчался по Университетскому до светофора на Комсомольский. Проверился последний раз, слегка нарушая, срезал левый поворот на переключении зеленого на желтый и без паузы пошел на метромост. Чисто.

На Комсомольском, у Третьей Фрунзенской глянул на часы - было без двадцати два. Управился, как обещал. Слева выскочил развеселый Никола в Хамовниках, и он выехал на эстакаду. С горба эстакады он увидел, как на проезжую часть Остоженки вышел орудовец со светящимся жезлом и указал ему этим жестом поворот направо, на набережную. Притормозя рядом с орудовцем, Смирнов недовольно спросил:

- Почему по Остоженке нельзя?

- Остоженка перекрыта на час по распоряжению МУРа. Если тебе на бульвары, давай прямо по Турчанинову и на набережную. У бассейна повернешь, - многословно объяснил скучающий, видимо, здесь милиционер.

Непонятные дела. Смирнов по Турчанинову скатился к набережной. Хотел сделать поворот, как вдруг увидел перед собой черный радиатор большого "лендровера", на бешеной скорости выскочившего из-за угла. "Лендровер" ударил его "Ниву" в лоб. Несмотря на ремень, он сильно ушибся о баранку.

Зашлось сердце, помутилось в голове. Последнее, что он неотчетливо видел: распахнутая дверца, чужое лицо в проеме и опускающаяся короткая дубинка.

Очнулся он на грязном полу "лендровера", к которому его прижимали две пары ног. Дернулся слегка - на руках наручники. Смирнов в гневе и бессилии зарычал, но из-под пластыря, которым был заклеен его рот, донеслось мычание. Сверху сказали раздраженно:

- Не мычи, падла, нервируешь!

Сидевший слева наклонился и краем смирновской куртки стал чистить свои ботинки.

Без пяти два в спиридоновскую квартиру явился генерал Ларионов. Открывший ему дверь Алик сказал, не поздоровавшись:

- Не квартира у меня, а пункт охраны общественного порядка.

- Нехорошо встречаешь давнего приятеля, Алик, нехорошо, - осудил его Ларионов и, повесив фуражку на вешалку, пригладил волосы, спросил: - Куда идти?

- Вот сюда, - указал Алик, склоняясь перед ним подчеркнуто подобострастно. Ларионов вошел в комнату, по порядку фотографируя, рассмотрел Махова, Дениса, Миню, Казаряна, который, поймав суровый генеральский взгляд, спросил:

- Пугаешь, что ли?

- Тебя испугаешь, - сказал Ларионов и, не садясь, продолжил: - Через три минуты истекает смирновский контрольный срок. Махов, Казарян, ваши предложения.

- Гляди ты, какой бойкий! - восхитился Казарян. - Он уже во главе, он уже распоряжается! Где ты был, когда Санька все раскручивал?

- Я с тобой препираться не собираюсь. Все. Два часа. Предложений нет? Ну, тогда начинаю я. Пустите меня к телефону, - обратился Ларионов к Мине Мосину. Освобождая место у телефона, тот из кресла пересел на диван. Ларионов устроился поудобнее и набрал номер:

- Дежурный? Ларионов. Сводку происшествий по городу за последний час.

- Когда ты успел все ему выложить? - шепотом спросил Казарян у Махова.

- Сегодня, в двадцать ноль-ноль, докладывая все обстоятельства дела по "Привалу странников", - ответил тот, косясь на начальство. А начальство, слушая трубку, по диалогу передвигало глаза с Казаряна на Махова. Не отрывая трубки от уха, Ларионов негромко приказал Махову:

- Там у подъезда твои топчутся, позови кого-нибудь.

Махов вышел на балкон, позвал:

- Сырцов! Быстро сюда.

Из кружка оперативников и шоферов вычленилась фигурка и кинулась в подъезд. Махов пошел открывать Сырцову дверь. Ларионов положил трубку на аппарат, отодвинул его от себя и сказал Казаряну насмешливо:

- Не нравлюсь я тебе, Рома, да?

- Я хамов в принципе не люблю, - с античной прямотой откликнулся Казарян.

Махов ввел в комнату Сырцова.

- А, стрелок! - узнал Сырцова генерал. - Срочно садись в машину и на угол Турчанинова и Кропоткинской набережной. Пять минут назад патруль сто седьмого отделения обнаружил там пустую и покореженную "Ниву". Алик, номер твоей машины какой?

- Восемнадцать - тридцать семь, - упавшим голосом доложил тот. - Все. С Санькой беда.