Анатолий Степанов - Заботы пятьдесят третьего года

- Через десять минут на месте! - громогласно объявил рыжий Тимка из электроподстанции. Зашевелились все.

- А где мы здесь жить будем? - спросила Ася, еще раз резко, на мгновенье обернувшись к Алику. Шутила, видно, с ним.

- Это ты у председателя спросишь, - ответил Тимка.

- Я спросил сегодня у менялы,

что дает за полтумана по рублю:

Как сказать мне для прекрасной Лалы

По-персидски нежное "люблю".

Ася замолкла.

Та, что звалась Клавой, попросила:

- Ася, дальше.

А Тимка мрачно сказал:

- Меняла - председатель ответит тебе по-русски кратко. Большой барбос.

Машина въехала в село Буньково и вскоре остановилась. Все еще сидели по лавкам, когда через борт заглянула в темный кузов хитрая славяно-азиатская харя.

- А что это за рожа? - басом поинтересовалась Ася.

- А это председатель, - тонким голосом ответил Тимка.

Председателева харя добро заулыбалась, съежилась от искусственной радости и произнесла:

- Сразу видно: москвичи приехали. Рад приветствовать!

- Тимофей, ты? - обеспокоился председатель.

- Ребята, он ласковый! Значит, придется лес возить, - догадался Тимка.

- Я, родной, я. - Тимка перегнулся через борт, снял с председателя кепку и трескуче поцеловал его в лоб. Председатель вырвал кепку и удалился.

По домам всех расселяла молчаливая и деловая бригадирша. Рыжий Тимка из электрической подстанции бросил свой мешок и убежал. Алик с дотошностью устраивался. Устроился, и стало скучно. Но тут же явился Тимофей и, мерцая воспламененным от беготни лицом, обрадовал:

- Пиво в чайную завезли. Свежее.

В чайной пахло конской мочой и ногами. Толкая рифленые ватные сапоги, Алик и Тимка пробились к стойке. Светло-желтая струя долбила кружки. Мужики зачарованно глядели на струю.

- Два по сто и четыре кружки, - сказал Алик.

- Споловиним, - присоветовал Тимка. Отпили по пять-десять и запили пивком.

- Хорошо, - отметил Алик.

- Зачем тебе Аська? - спросил Тимофей.

- А я знаю? Я - доктор? - Алик отвернулся и посмотрел на соседний столик. За тем столиком в окружении односельчан в голубом пиджаке и серых брюках сидела невыразимая местная знаменитость - олимпийский чемпион по штанге в легчайшем весе, карманный такой паренек. Он угощал своих и рассказывал о прекрасной, заграничной жизни.

- У нее парень есть. Мой приятель, - расхрабрился Тимка.

Алик поднял стакан с остатками водки и обратился к столу чемпиона:

- Выше знамя советского спорта.

Чемпион долго смотрел на Алика неразумным взором и медленно поднимал стакан. Поднял, наконец, выпил и направился в стойке, которая была чуть ниже его плеч.

- Доня, три по сто! - приказал чемпион, но парень, очередь которого подошла, легонько отстранил чемпиона от стойки. Высокий легкий координированный парень - горожанин.

- Ты знаешь, кто я? - сурово спросил чемпион.

- Знаю, - спокойно ответил парень. - В очередь вставай.

- Знаешь, а не уважаешь! - укорил чемпион.

- Пьяного - не уважаю.

- А если я тебя пополам разорву?

- А если я тебе по шее?

- Да, молодежь пошла... - огорчился чемпион и стал в очередь из трех человек.

Наблюдавшие за жанровой сценкой Алик и Тимка успокоились и приступая после водки к пиву, вальяжно поменяли позы.

Нога Алика ткнулась под столом во что-то мягкое. Что-то мягкое заворочалось под столом.

- Собака, что-ли? - удивился Алик.

- Черт его знает. Может и телок, - философски заметил Тимка.

Грязная рука снизу откинула край клеенки. Противоестественное рыло возникло из-под стола.

- Ребятки, - слезно сказало рыло, - оставьте пивка хлебнуть.

Ах, танцы на шоссе! Баянист запрокидывал голову и наяривал вальсы, фокстроты и танго. Наяривал до того однообразно, что трудно было разобрать, где вальс, где фокстрот, где танго. Местные рослые девчата в цветастых и темных пиджаках, открячив зады, трудолюбиво и истово исполняли все танцы. Подружка с подружкой. Мелкие по сравнению с москвичами парни, терпеливо щелкали семечки - ждали своего послетанцевого часа. Каждые три минуты на танцы набегали два ослепительных огня: на Москву мчались молоковозы. Не прекращаясь, танцы сваливались на обочину.

Алик в конце концов затосковал. Потрещав в кармане бумажками, он подозвал Тимку.

- Тима, чайная еще работает?

Ничего-то не надо было объяснять Тимке. Сокращая разговор, он предложил:

- Давай половину, сбегаю.

Алик беспокойно ждал его, когда подошла Ася.

- Александр Иванович, потанцуем!

Они прошлись в прыгающем фокстроте. Ася смотрела на него, как хозяйка.