Александр Савельев - Аркан для букмекера

Когда на ипподроме прозвучало сообщение о наборе в школу верховой езды, Кривцов вышел из глубины ложи понаблюдать за Синебродовым: какова его реакция на задержание рэкетиров? Никакой. Ни сам он, ни его окружение не проявили ни малейших признаков беспокойства. Хотя у них два мобильных телефона. Впрочем, Игорь Николаевич не торопился с окончательными выводами. Знал Володьку как матерого уголовника. Не исключал, что тот мог понтануться. В детстве он это делал блестяще. Водил за нос не только его, тогда еще только начинающего стукача, но и опытных бригадмильцев. С тех пор много воды утекло.

Детские эпизодические грешки Кривцова превратились в систематическое пособничество уголовке. И хотя он не состоял в штате, имел неплохую выгоду, обеспечивая надежное прикрытие своим противозаконным делишкам: сначала спекуляции чем придется, затем торговле водкой из-под полы на номерном заводе, а теперь вот букмекерству на ипподроме.

Все ипподромы — своего рода клоака. Сюда стекается весь сброд, отбросы общества. И где, как не здесь, заводить бредень? Звезды так и сыпались на погоны милицейских чинов.

В начале восьмидесятых милиционеры в форме исчезли с трибун Московского ипподрома. Но это лишь видимость. Его наводнили «тихари» — менты в штатском. Мозолили глаза три заштатных «тихушника». Всякий, кто приходил на ипподром хотя бы во второй раз, выкупал их без труда. Время от времени они брали кого-нибудь за распитие или другие подобные преступления, поднимая при этом невообразимый шум. Настоящие же «тихари» работали аккуратно, толкались в местах наибольшего скопления тотошников: у касс, у стендов с программками, возле буфетов. Неплохо подыгрывали им стукачи из подстраховки букмекеров, причем дело было поставлено так, что многие из них не догадывались о принадлежности к одному клану и постукивали друг на друга.

Виктор Иванович Шацкий — начальник опорного пункта милиции на ипподроме — пришел сюда лейтенантом два с половиной года назад, и уже майор, отмечен правительственной наградой. Только в этом году он взял на ипподроме пятерых, бывших за федеральным розыском, и троих, совершивших побег из мест заключения. А мелкой рыбешки и не сосчитать. Плюс к этому — семь стволов огнестрельного оружия и около килограмма пластиковой взрывчатки.

От намерения поговорить с Синебродовым Кривцов не отказался, но решил сначала осуществить задуманное мероприятие.

Понаблюдав за ним с полчаса, он снова позвонил в опорный пункт:

— Виктор, здесь, возле калитки на скаковую дорожку вертится подозрительный тип. По-моему, я его видел на твоем стенде.

— Он один?

— Их четверо. Главный у них тот, что в адидасовской куртке. Другой, рядом с ним, в кожаном плаще. Еще двое чуть сзади. Все коротко стрижены. По виду — крутая компания. Будь осторожен.

— Не боись. Разберемся.

Когда Шацкий со своими людьми появился на пятачке под директорской ложей, Кривцов исчез в ее глубине, хотя очень хотелось видеть все собственными глазами, и сделал это своевременно, так как первой реакцией Синебродова на появление представителей власти был взгляд в сторону ложи. Взгляд насмешливый, если не сказать уничтожающий.

— Добрый день.

Шацкий козырнул Синебродову. Двое других милиционеров, тоже в форме, встали чуть позади своего начальника.

— Позвольте взглянуть на ваши документы.

— В чем, собственно, дело? Ввели чрезвычайное положение?

— Вы шутник. Дело в том, что постановлением ГУВД Москвы ипподром отнесен к объектам повышенного внимания. Сотрудники милиции вправе проверять документы у каждого посетителя.

— Какое дальновидное решение. Удостоверение личности вас устроит?

— Вполне.

— В таком случае извольте.

— Синебродов Владимир Александрович. Помощник депутата Государственной Думы.

Шацкий несколько раз внимательно прочитал записи, придирчиво изучил печать и скрытые, известные лишь в компетентных органах кодовые знаки, подтверждающие подлинность документов, и вернул удостоверение владельцу.

— Еще есть вопросы?

— Этот человек с вами?

— Да. Это мой референт. А эти двое — мои консультанты.

Так же внимательно Шацкий проверил и их документы. Все оказалось в порядке.

— Теперь у меня вопрос к вам. Позволите? — обратился к Шацкому Синебродов.

— Слушаю вас.

— Фамилия важного господина в директорской ложе Кривцов?

— Вы знакомы с Игорем Николаевичем?

— Значит, Кривцов. Не могли бы вы испросить у него для меня непродолжительную аудиенцию?