Александр Савельев - Аркан для букмекера

— Интересно. Очень интересно.

— И я тоже подумал, что вам будет это интересно.

— Кто же этот человек? Вы его знаете?

— Да, но не так хорошо, как вы, Игорь Николаевич. Так похлопочете за племянницу?

— Попробовать могу, но никаких гарантий.

— Другого мне и не надо. Ваше слово — алмаз. Директор вам не откажет. Здесь я спокоен.

— Попробую. Так кто этот человек?

— Петр Егорович из главка.

— Решетников? Мой бывший начальник?

— Он самый. И я удивился. Никогда раньше не видел его на ипподроме. Только на выводках. А тут с внучкой и фотоаппаратом. Да и одет как-то странно, будто за грибами собрался.

— Думаю, ты ошибся. Зачем Петру Егорычу подглядывать за мной? Факт, что ошибся.

Сам того не заметив, Кривцов перешел на «ты». Однако кузнец тут же обратил на это внимание и понял: догадка его верна. Решетников следил именно за Кривцовым.

Днем, когда он увидел Решетникова на кругу с фотоаппаратом, то не придал этому никакого значения. Лишь позже, услышав под дверью Михалкина об афере с покупкой за бугром заведомо бракованных лошадей, понял: Кривцов и Решетников — два паука в одной банке. В принципе ему было безразлично, на чьей стороне быть в данном случае, хотя, был бы выбор, он, не раздумывая, встал бы на сторону Решетникова: тот похитрей. Но пока он не мог сообщить Решетникову ничего интересного о Кривцове. Все, что он знал о нем, было известно всем. Поэтому и решил поговорить с Игорем Николаевичем. Глядишь, что-то обломится.

— Конечно же, вы ошиблись.

Кривцов уже овладел собой. И вновь обозначил дистанцию.

— Что ж, попытаюсь помочь вашей племяннице. Надеюсь, и вы не откажете в моей просьбе. Услуга, как говорится, за услугу. Мне нужна решетка для камина на дачу. Красивая, кованая. И пара кочережек. Откуете?

— Нет проблем. И решетку, и кочережки. А если нужно, и кое-какими секретами могу поделиться. Я бываю у всех наездников. Иногда удается узнать что-то интересное, очень интересное. А как воспользоваться этим, не знаю.

— Охотно вам помогу и в этом. Решетку, вы понимаете, надо сделать с душой. Чтобы глаз радовала. Вы это умеете. Я знаю. Желаю удачи. Звоните.

Положив трубку, Игорь Николаевич задумался. Объект интереса Решетникова кузнец угадал точно, не узнал лишь причину. Да и не мог узнать. Своими планами Кривцов не делился даже с женой. Едва ли и Решетников догадывается о них, хотя основания для подозрений у него есть: Кривцов, как человек наиболее информированный о зарубежных покупках, имеет доступ ко всем документам. Но для того чтобы подозревать в чем-то именно его, у Решетникова должны быть веские причины. Синебродов обмолвился об Аграрном комитете Думы. Вполне вероятно, там у Решетникова есть глаза и уши. Но если я правильно сориентировался, оттуда прямой угрозы нет. Иначе он давно парился бы в Лефортово. Но с чего он задергался? Перестраховывается… Лишний раз проверяет мою лояльность. Если все обстоит именно так, то встреча сегодня на ипподроме с помощником депутата Государственной Думы очень некстати. Паниковать Кривцов не стал. Решил посмотреть, как будут развиваться события, а пока еще раз взглянуть на собранный против Решетникова компромат.

Прежде чем открыть тайник, устроенный в подоконнике, Игорь Николаевич тщательно задернул штору. Все бы хорошо, квартира — загляденье, если бы не девятиэтажный дом напротив, метрах в пятидесяти. По вечерам, когда включали в комнатах свет, интерьер просматривался оттуда в мельчайших подробностях. Задергивая штору, он едва не уронил горшок с цветком. Выругался, помянув недобрым словом жену. Как он называется? Никак не мог вспомнить. Андрон… Нет. Филон… А… Филодендрон. Довольный, что удалось вспомнить название цветка, Кривцов вынул бумаги и стал их бегло просматривать. Вот он, его камень за пазухой. Целая папка. Не все равнозначные. Некоторые можно представить как примеры головотяпства российских чиновников, если бы не финансовые документы, изобличающие Решетникова в преступном сговоре с владельцами зарубежных конных заводов.

Перелистывая бумаги, Игорь Николаевич обратил внимание на некоторый беспорядок.

«Неужели Тонька рылась в них? Этого еще не хватало. Надо убрать бумаги в другое место. Впрочем, не все. Кое-какие оставлю. Пусть порезвится в свое удовольствие. Хорошо, что вовремя заметил. Ее глупость могла бы мне дорого стоить».

Снова зазвонил телефон. Игорь Николаевич вздрогнул.

— Господин Кривцов?

— Да. Слушаю вас.

— Наконец, падла, я тебя достал. Не вздумай бросать трубку. Приеду к тебе и за яйца выволоку из постели.