Сергей Донской: В Россию с любовью

— Как ты сказала?

— Неважно. Где становиться?

— Там. — Мужчина указал рукой на открытое пространство. — Я хочу взять тебя на фоне облаков.

— Ишь ты — взять! Мало ли чего вы хотите!

— Это термин такой, — заволновался мужчина. — Ничего плохого я не подразумевал…

— Ладно вам распинаться. Вы же меня не насиловать собрались?

— Нет. — Борода мужчины отрицательно качнулась из стороны в сторону. — Конечно же, нет.

— Наша песня хороша…

— Клянусь…

— Знаю я ваши клятвы!

Прихлопнув слепня на своем голом плече, девушка отправилась занимать указанную ей позицию. Она знала, что ноги у нее коротковаты, а потому старалась ступать пружинисто, приподнимаясь при каждом шаге на носок. Если бы не острые сучки под босыми подошвами, это получалось бы у нее значительно грациознее.

— Достаточно! — крикнул мужчина, когда она удалилась на пятнадцать шагов. — Повернись ко мне вполоборота и замри. Руку на бедро.

— Так?

— Так, так… — Затвор фотоаппарата утвердительно защелкал. — Теперь лицом…

— Погоди…

Девушка запрокинула голову, что-то выискивая глазами в небе.

— Что ты там увидела? — спросил мужчина.

Он тоже бросил взгляд на небо, но тут же перевел его на девушку. Судя по ее ровному загару, она запросто обходилась без купальника. Это открытие мужчину приободрило. Придерживая фотоаппарат, елозящий по взмокшему животу, он начал взбираться на пригорок, где стояла его новая знакомая. Уже четвертая за это лето.

— Самолет, — сообщила она мечтательно. — Летит куда-то.

— Конечно, летит, — снисходительно согласился мужчина. — Для того он и создан.

— А вы для чего?

— Я? Ну, мало ли…

Девушка избавила его от необходимости подыскивать достойный ответ.

— Вон он! — звонко крикнула она.

— Где? — Мужчине было непросто оторвать глаза от ее радостно подпрыгивающей попки.

— Да вот же! Прямо у нас над головой!

— Вижу.

Он не услышал собственного голоса. Вверху громыхнуло. Тяжелая серебристая капля самолета, набиравшего высоту, сначала как бы застыла в небе, а потом вдруг начала заваливаться набок и падать, трансформируясь прямо на глазах. Сначала от пузатого корпуса отвалилось одно крыло, а потом и сам он переломился пополам.

Низкий гул двигателей захлебнулся. Дальше останки самолета падали совершенно беззвучно, хотя становилось их с каждой секундой все больше. Было тихо-тихо, пока эту противоестественную тишину не прорезал пронзительный голос девушки:

— Снимайте! Скорее снимайте!

— Да, — приговаривал мужчина. — Да, да.

На самом деле его одеревеневшие пальцы никак не могли взвести затвор фотоаппарата. Он просто стоял с отвисшей челюстью и наблюдал, как с задымленного неба летят вниз крутящиеся обломки. Летят прямо на него. Кажется, он даже слышал нарастающий свист всей этой груды металлолома. Более глупую смерть трудно было себе представить. Мужчина не желал умереть вот так — средь бела дня, прихлопнутый куском железа на солнечной поляне.

— А-а! — закричал он, приседая рядом с холмиком муравейника и прикрывая голову скрещенными руками.

А потом посыпались обломки. Они падали, падали… яростно шурша листвой… с остервенением впиваясь в землю… порождая оглушительные всплески в речке…

Это длилось невыносимо долго, и на протяжении всего этого времени мужчина не знал в точности, жив он еще или уже умер.

А когда он наконец отважился разомкнуть плотно смеженные веки, первое, что возникло перед его взглядом, это продолговатый тлеющий предмет, источающий смрадный дымок. До него было шага три, не больше, но мужчина не преодолел бы это расстояние даже под страхом смерти.

— Нога, — слабо сказал он.

— Подвернули? — спросила девушка, опасливо приоткрыв один глаз.

— Не моя нога, чужая. — Указав на дымящийся предмет пальцем, он уточнил: — Мужская.

Вот когда девушка испугалась по-настоящему и завизжала на всю округу. Даже последующий взрыв, от которого вздрогнула земля, не смог заглушить это пронзительное верещание. А дымящаяся нога в высоком ботинке с оторванной подошвой притягивала взгляд сильнее, чем грандиозный огненный столб, взметнувшийся в небо за лесом. Она была так близко. Рукой подать. Вокруг нее суетились возбужденные рыжие муравьи.