Елена Басманова - Тайна черной жемчужины

Мура испытывала некоторый стыд перед Карлом Ивановичем Вирховым. Она догадалась еще кое о чем – и умолчала. А ведь это помогло бы расследованию. Но зато навеки погубило бы надежду разыскать библиотеку Аристотеля Девушка вздохнула и крикнула извозчику, чтобы он ехал медленнее, а то от тряски у нее разболелась голова. Извозчик повиновался.

Ночной город казался чудесным: трепещущий лиловатыи свет фонарей высвечивал то легкую рябь Мойки, вдоль которой они ехали, то темные контуры уснувших лодок и яликов, то свинцово-черные булыжники мостовой, то полосатые будки сонных городовых. Изредка глаза ей слепили огни редких встречных экипажей. В окошках полуночников, которых почти не было в доходных невзрачных домах, но которые обнаруживались во множестве в особняках персон состоятельных, мерцали разноцветные огоньки: желтоватые, ослепительно белые, приглушенные красные и синие. Пахло дождем.

Прошло всего несколько дней с того вечера, когда Мура увидела – первый и единственный раз – Глеба Тугарина. Как переживет Брунгильда известие о его смерти? Она еще ничего не знает! Острое чувство вины перед любимой сестрой нарастало – да разве та простит когда-нибудь ей, Муре, что она из-за какой-то никому не нужной библиотеки Аристотеля не помогла Карлу Ивановичу поймать преступника, убийцу, лишившего ее счастья? А вдруг Брунгильда больше никогда и никого не полюбит, так и будет бобыльничать всю оставшуюся жизнь... Без семьи, без детишек... В романах пишут, что такое случается сплошь и рядом. Любовь с первого взгляда – и на всю жизнь, даже к мертвому возлюбленному!

Слезы раскаяния подступили к глазам младшей дочери профессора Муромцева.

– Стой! Стой! – закричала истошно она и даже приподнялась на сиденье. Извозчик остановил лошадку и обернулся. – Гони к Воронинским баням, дружок, и срочно. Во весь опор.

– Не ведено, барышня, – лениво протянул извозчик, оглядывая через плечо беспокойную пассажирку, – сказано – только на Васильевский.

– Да как же ты не понимаешь! – с жаром возразила Мура. – Мы туда и поедем. Только я забыла сообщить Карлу Иванычу одну важную вещь. Она поможет ему в поимке опасного преступника. Рафика. Откладывать нельзя.

– Рафика? – Извозчик передернул плечами. – Слыхал о таком. Бес, а не человек. Но вы-то откуда его знаете?

– Говорю тебе, езжай быстрее, не тяни. Может быть, еще успеем. Только дождемся выхода Карла Иваныча из бани – и сразу на Васильевский. Я даже из коляски вылезать не стану.

Извозчик отвернулся и задумался. А что, если барышня дело говорит, что если ему потом по ее жалобе нагоняй от Карла Иваныча последует?

Извозчик тронул кнутом лошадь, прикрикнул на нее и свернул налево. Мура поняла, что они держат путь к Воронинским баням.

Счет времени младшая дочь профессора Муромцева потеряла – дорога длилась не больше десяти-пятнадцати минут, но и этого ей хватило, чтобы оплакать погибшую библиотеку Аристотеля и погибшую надежду внести свой грандиозный вклад в развитие исторической науки.

Извозчик выбрал удобное для стоянки место – чуть наискосок от входа в бани, на противоположной стороне Фонарного переулка. Барышня сидела смирно и ждала следователя Вирхова. Рядом с ним стояло еще несколько пролеток.

Ждать пришлось не долго.

Из внезапно распахнувшихся дверей выскочил обнаженный мужчина – размахивая простыней, голый человек в два прыжка скатился с крылечка и помчался по тротуару, следом за ним бежал еще один голый человек – небольшого роста, с темной тряпкой в руках.

Неожиданное явление парализовало и Муру, и извозчика. «Неужели в бани пускают сумасшедших?» – подумала она и испугалась еще больше, потому что обнаженный безумец мчался к их коляске. За ним по пятам бежал его преследователь. Мура похолодела.

«Что же делать? Сейчас он вскочит в коляску и увезет меня в не известном направлении! А мама и папа даже не будут знать, где я! Неужели и я исчезну, как Брунгильда? Бедные родители»!

Неожиданно для самой себя она высунулась из-за своего укрытия и завопила в лицо сумасшедшего:

– Стой! Стрелять буду! Стой!

От внезапного окрика голый незнакомец резко притормозил, неведомая сила повела его назад, он замахал обеими руками, запутался ногами в своей простыне и еще немного – рухнул бы на спину. Но в этот момент его настиг обнаженный преследователь. Он ловко накинул темную тряпку, оказавшуюся пиджаком, на грудь беглеца, быстрым узлом связал сзади пиджачные рукава и, ловко подхватив концы простыни, стреножил свою добычу, полностью лишив ее возможности брыкаться.