Харлан Кобен - Главный подозреваемый

«Разумеется, ведь я сам их не знаю: спасибо, Эсперанса, за то, что ничего не рассказала».

– Но она его не убивала, – закончил он.

– А как насчет улик, которые нашла полиция?

– Пока ничего не могу об этом сказать, Бонни. Но Эсперанса невиновна. Мы найдем настоящего убийцу.

– Ты говоришь так уверенно…

– Потому что я действительно уверен.

Они снова замолчали. Майрон ждал, прикидывая, как поступить дальше. У него на языке вертелось несколько вопросов, но как-никак, а женщина только что потеряла мужа. В таких случаях каждое слово – шаг по минному полю.

– Я займусь этим убийством, – добавил Майрон.

– Что значит «займусь»?

– Начну расследование.

– Но ты спортивный агент.

– У меня есть некоторый опыт.

– Уиндзор тоже?

– Да.

Она кивнула, словно для нее внезапно что-то прояснилось.

– От Уиндзора у меня всегда бегут мурашки по спине, – заметила она.

– Это нормальная реакция.

– Значит, ты хочешь выяснить, кто убил Клу?

– Да.

– Понимаю. – Бонни шевельнулась в кресле. – Скажи мне одну вещь, Майрон.

– Спрашивай.

– Что для тебя важнее – найти убийцу или вызволить Эсперансу?

– И то и другое.

– А если не получится? Если окажется, что Эсперанса действительно виновна?

«Пришло время лгать», – подумал Майрон.

– Тогда она ответит перед законом.

– Желаю удачи. – Бонни усмехнулась, словно видела его насквозь.

Майрон положил ногу на ногу.

«Действуй мягче», – велел он себе.

– Можно тебя кое о чем спросить?

– Разумеется. – Она пожала плечами.

«Мягче, мягче», – настраивал себя Майрон.

– Прости, если это покажется тебе неуважительным, Бонни. Я не хочу лезть не в свое дело…

– С тактом у тебя всегда было плохо, Майрон. Я слушаю.

– У вас с Клу были проблемы?

– А когда их не было? – Она печально улыбнулась.

– Я слышал, на этот раз все зашло гораздо дальше.

– Так-так… – Бонни сложила руки на груди. – Не успел вернуться, а уже в курсе всего. Быстро работаешь, Майрон.

– Клу говорил об этом Уиндзору.

– Так что ты хочешь узнать?

– Ты подала на развод?

– Да.

«Никаких колебаний», – мысленно отметил Майрон.

– Можешь рассказать, что произошло?

В соседней комнате пронзительно запищал факс. На столе беспрерывно звонил телефон. Майрон не боялся, что их кто-нибудь прервет. Синди несколько лет работала вышибалой в баре для садомазохистов – в нужный момент она могла быть страшнее разгневанного носорога. Впрочем, и в ненужный тоже.

– Почему ты спрашиваешь? – спросила Бонни.

– Потому что Эсперанса не убивала Клу.

– Ты твердишь это словно заклинание, Майрон. Чем чаще повторяешь, тем больше веришь, так, что ли?

– Я верю в любом случае.

– И что дальше?

– Если она не убивала, значит, это сделал кто-то другой.

– Если убила не она, значит, кто-то другой? – задумчиво повторила Бонни. – Вижу, ты не шутил насчет опыта. Какое мастерское умозаключение!

– Я просто пытаюсь понять, кто мог его убить.

– Расспрашивая о нашем браке?

– О неурядицах в его жизни.

– О неурядицах? – Бонни издала смешок. – Майрон, мы же говорим о Клу. Он сам был одна сплошная неурядица. Ни минуты спокойной жизни.

– Долго вы были вместе?

– Ты знаешь.

«Я знаю».

…Первый курс в Дьюке. Бонни явилась в общагу в вязаном свитере и жемчужных серьгах, с прической «конский хвост». Майрон и Клу тягали пивную бочку. Майрону нравилось упражняться с бочкой – это занимало много времени и позволяло меньше пить. Только не подумайте ничего такого. Майрон пил. В то время в колледже по-другому было нельзя. Но получалось это у него неважно. Он всегда искренне недоумевал: что же люди находят такого замечательного в легком умопомешательстве, происходящем между трезвостью и рвотой? Тем более что для него промежуток получался совсем коротким. Наверное, что-то с генами. Зато в последние месяцы это его спасло. Прежде чем сбежать с Терезой, он попытался прибегнуть к старому доброму способу и утопить свои печали в вине. В результате его выворачивало раньше, чем он успевал как следует забыться.

В общем, спиться у него не получилось.

Что касается знакомства Бонни и Клу, произошло оно очень просто. Бонни вошла. Клу выглянул из-под бочки и застыл с таким видом, словно Капитан Марвел шарахнул его молнией. «Вау», – выдохнул он, и пиво из бочки хлестнуло на пол, и без того залитый так, что в его лужах захлебывались крысы. Потом Клу перелез через стойку, подошел, пошатываясь, к Бонни, упал на одно колено и сделал предложение. Три года спустя они оформили это официально.