Рекс Стаут - Снова убивать

Хомберт, всхрапнув, всплеснул руками. Кремер покачал головой. Скиннер нахмурился.

– Вы с ума сошли, Вульф? – сказал он. – Вчера вы сказали, что слышали этот выстрел без двух минут семь. Теперь же говорите, что Перри застрелил Уолша, а потом в семь появился у вас. Не хотите ли дать пояснения?

– Безусловно. – Вульф поднял палец. – Помните ли вы, как вчера я сказал, что мне осталось понять одну вещь? Именно этого я и сам не понимал. Так же, как сейчас и вы… Арчи, пожалуйста, скажи Солу, пусть начинает.

Я поднялся и открыл дверь в гостиную. Сол ждал там. Я ему крикнул:

– Эй! Мистер Вульф сказал, пора начинать!

Сол вышел в прихожую. Я услышал, как он направился к входной двери.

Вульф продолжил:

– Это была отличная идея, чтобы мы с мистером Гудвином сами обеспечили ему алиби. Впрочем, на уме у него было даже не алиби, он намеревался выстроить такую цепочку событий, чтобы у меня и мысли не возникло каким-либо образом связать его имя с гибелью мистера Уолша. Разумеется, не только у меня, но для меня он старался в первую очередь, и я почти уверен, что вплоть до приезда сюда мистер Перри не без оснований полагал, что он вне подозрений. Он вообще опасался лишь двух вещей. Во-первых, Харлан Сковил в понедельник мог рассказать что-нибудь мистеру Гудвину. Во-вторых, мистер Уолш мог вчера после встречи с ним позвонить мне. Но по нашему поведению он понял, что мы пребываем в полном на сей счет неведении. Таким образом, он организовал…

Скиннеру надоела роль молчаливого слушателя.

– Ладно. Алиби у него на уме было или не алиби, но оно у него есть. Как с этим быть?

– Сэр, как я уже пояснил, именно в этом и заключалась последняя сложность. Скоро я объясню. Я намеревался… А! Сними, Арчи!

Зазвонил телефон. Потянувшись, я снял трубку и услышал голос мистера Пензера. Я сказал Вульфу:

– Сол.

Вульф, оживившись, кивнул:

– Уступи, пожалуйста, место мистеру Скиннеру. Мистер Скиннер, будьте любезны, возьмите трубку. Мистер Кремер, а вы, пожалуйста, подойдите сюда… Тут у меня шнур короткий, боюсь, придется вам слушать стоя. Пожалуйста, ближе к уху. Теперь, мистер Скиннер, скажите в трубку: «Готовы». Только одно слово.

Прокурор квакнул:

– Готовы!

Дальше была потеха. Скиннер вдруг подпрыгнул и резко повернулся к Вульфу. А Кремер, стоявший у стола Вульфа, тоже слегка дернувшись, заорал в трубку:

– Эй! Эй, вы там!..

Вульф сказал:

– Всё, джентльмены, вешайте трубки и возвращайтесь на место… Мистер Скиннер, прошу вас! Уверен, что эта демонстрация многое проясняет. Звонил Сол Пензер – из автомата в соседней аптеке. И при этом кое-что сделал. А сделал он вот что.

Вульф сунул руку в карман и достал оттуда кусок широкой резиновой ленты. Приложил ее к своей трубке, оттянул и щелкнул. И потом положил трубку.

– Вот и все, – сказал он. – Такой же выстрел слышали и мы с мистером Гудвином. Лента должна быть плотной и широкой, не меньше, чем три четверти дюйма, в чем я убедился утром, немало поупражнявшись. У меня еще звук слабый, а телефон-автомат в аптеке старый, трубка дребезжит, отчего вибрация сильнее и звук соответственно резче.

– Черт меня побери, – пробубнил Кремер. – Черт меня побери.

Скиннер сказал:

– Поразительно. Я мог бы поклясться, что слышал выстрел.

– Вот именно, – сказал Вульф и перевел взгляд на Перри. – Мои поздравления, сэр. Просто и эффективно. Резина Коулмен. Щелчок резинки. Потрясающе, как вы только додумались. Как говорится, все гениальное просто. Хотелось бы лишь услышать от вас имя человека, который помог вам ее подобрать. Кто он? Приятель или сотрудник компании? Наверняка вы действовали не наобум. Расскажите, сэкономите время мистеру Кремеру.

Короче, с одной компанией Вульф справился. Скиннер, Хомберт и Кремер теперь были на его стороне. Если сначала, когда он приступил к рассказу, они, слушая его, только на него в основном и смотрели, то чем дальше, тем чаще взгляды их обращались к Перри, а теперь они не сводили с Перри глаз, впрочем, как и я, как Мьюр и как Клайверс. Перри явно недооценил ситуацию. Он слишком долго молчал и упустил момент, когда мог изобразить негодование либо перейти в контратаку, а небольшое представление Вульфа с широкой резинкой оказалось для него полной неожиданностью. Внешне он был спокоен, он был не тот человек, чтобы орать или оправдываться, но я видел, как он напрягся. И если все мы не сводили с рассказчика глаз, то он и вовсе взирал на Вульфа, словно загипнотизированный. Я со своего места видел, как на виске у него пульсирует жилка.