Рекс Стаут - И быть подлецом (сборник)

– Ну и ну, – проворчал Билл Медоуз.

– Он этого не сделал, – усомнилась Элинор.

– Нет, сделал, – возразил Вульф. – Он имел при себе письмо, но не воспользовался им из-за смерти мисс Коппел. Моя неразворотливость позволила совершиться и кое-чему другому. Например, состоялось это совещание. Если бы я действовал быстро и энергично, после того как сделал вывод двадцать четыре часа назад, мисс Коппел, быть может, осталась в живых. Я приношу запоздалые извинения, но какой ей от этого толк? Мне остается лишь сделать то, что я делаю сейчас. – Взгляд Вульфа вновь остановился на Андерсоне: – Я собираюсь предъявить вам то, что имею, сэр. Не буду тратить времени, убеждая вас во имя торжества правосудия и всего такого поведать, почему вы вдруг обратились в бегство. Это было бы бесполезно. Вместо этого я открою вам один занятный факт: мисс Фрейзер пила «Хай-Спот» в своей программе только первые несколько раз, а потом заменила его кофе. Ей пришлось отказаться от вашего продукта, поскольку он расстраивал ее желудок. Вызывал сильное несварение.

– Это ложь, – заявил Андерсон. – Еще одна ложь.

– Сейчас проверим. Мисс Вэнс, некоторые вещи уже не имеют такого значения, как прежде. Вы слышали, что́ я сказал. Это правда?

– Да.

– Мистер Стронг?

– Я не думаю, что это…

– Черт возьми, вы сейчас в той же комнате и в том же кресле! Это правда или нет?

– Да.

– Мистер Медоуз?

– Да.

– Этого довольно. Итак, мистер Андерсон…

– Вы все сговорились, – с усмешкой ответил президент. – Я же покинул их чертову программу.

Вульф покачал головой:

– Они по вам не скучают. У них было шестнадцать предложений на выбор. Нет, мистер Андерсон, вы в неприятном положении. Шантаж вам отвратителен, а вас сейчас будут шантажировать. Правда, газеты не любят оскорблять тех, кто размещает в них свою рекламу, но некоторые из них, возможно, не устоят перед такой пикантной новостью. Подумать только, мисс Фрейзер делалось до того плохо от продукта, который она активно нахваливала десяти миллионам слушателей, что она не смеет его даже пригубить! Да, газеты это напечатают, и они успеют сделать это к утру понедельника.

– Вы сукин сын. – Андерсон с трудом сдерживался. – Они не посмеют. Да, Фред?

Но специалист по связям с общественностью застыл на месте, утратив от ужаса дар речи.

– Думаю, напечатают, – настаивал Вульф. – Одна газета это определенно сделает, я знаю. Но хуже публикации окажутся разговоры, которые начнутся сразу же после нее. Вы же знаете, что такое слухи. Иные даже скажут, что не было нужды добавлять что-то в «Хай-Спот», чтобы отравить мистера Орчарда. В самом деле, возможности шантажа весьма велики. И что вам нужно сделать, чтобы ничего этого не произошло? Что-то ужасное и невыносимое? Вовсе нет. Просто скажите мне, почему вы внезапно решили сбежать.

Андерсон бросил взгляд на Оуэна, но тот таращился на Вульфа, как на само воплощение зла.

– Изворачиваться бесполезно, – уверил Вульф. – Я готов к схватке с вами. Я потратил на это весь вчерашний день и вот что понял: кто-то или что-то убедило вас, что над мисс Фрейзер нависла угроза разоблачения. Ее вот-вот обвинят в убийстве или в шантаже. Итак, что вы можете сказать по этому поводу?

– Я уже назвал вам причину вчера и повторю ее сейчас. – Он был упрямой бестией.

– О, ради бога! – взвыл Фред Оуэн. – О господи!

– Черт побери, я же дал слово! – гаркнул на него Андерсон. – Я ничего не могу поделать! Я обещал!

– Кому? – рявкнул Вульф.

– Хорошо, – горестно произнес Оуэн, – держите ваше слово ценой потери всего. Это же погибель! Динамит!

– Кому? – настаивал Вульф.

– Я не могу вам сказать, и не скажу. Таково было одно из условий сделки.

– Ладно. Это упрощает дело. – Вульф взглянул налево: – Мистер Медоуз, ответьте на гипотетический вопрос. Если бы это вам мистер Андерсон поклялся ничего не говорить, вы бы теперь освободили его от клятвы?

– Это был не я, – отозвался Билл.

– Я спрашивал вас не об этом. Вы знаете, что такое гипотетический вопрос. Пожалуйста, ответьте с учетом этого «если». Если бы это были вы, освободили бы вы его от клятвы?

– Да. Освободил бы.

– Мистер Трауб, тот же вопрос. С учетом «если».

– Да.

– Мисс Вэнс? Освободили бы?

– Да.

– Мистер Стронг? Освободили бы?

Конечно, у Талли Стронга было время, целая минута, чтобы решить, что́ говорить. И он это сказал:

– Нет!

Одиннадцать пар глаз смотрели на Талли Стронга.