Юлия Волкова - Ночные снайперы

— Давно, — нахмурился сторож, видимо, не поверив Андрею.

А через несколько минут Андрей и сам себе не поверил, своим глазам во всяком случае. Подняв головы, они с Пироговым увидели, что по лестнице одного из подъемных кранов, который активно перетаскивал блоки с места на место, медленно карабкались две крошечные фигурки. За спиной одной болтался футляр от скрипки. За спиной другой — футляр от балалайки. Выглянувший из-за туч месяц помогал рассмотреть детали.

— Вроде не рождественская ночь… — ошарашено прошептал Гоголь. — Ущипни меня, Андрей…

Саша решила проблему проникновения на стройку проще. Она не стала проходить через «парадную» сторожевую калитку, а, обогнув бетонную ограду, спокойно вошла в широкие ворота, через которые въезжали и выезжали КАМАЗы со строительным грузом, и сразу, не таясь, вскинула камеру. Талант журналиста предполагает изрядную долю делового нахальства. На человека с камерой многие люди реагируют как на нечто само собой разумеющееся. Раз неизвестный открыто ходит по территории и снимает, значит, с кем-то из начальства это действо согласовано. Самого же начальства, была уверена Саша, в сей поздний час на стройке быть не может. Если и попадется ей навстречу какой-нибудь чрезмерно бдительный прораб или охранник, то у нее на этот случай была припасена легенда. Она снимает сюжет под названием «Дни и ночи горячей стройки». А уж если дело до конфликта дойдет, тогда придется с Мелешко связываться — он ее в любом случае прикроет. Хотя, конечно, сама операция, ради которой они здесь находились, может и сорваться.

Однако не хотела Саша отказываться от идеи снять старушек-снайперш за работой. Но то, что она смогла снять с четвертого этажа почти отстроенного корпуса, куда гостеприимно допустили ее строители, превзошло все ее ожидания. Карабкавшиеся по железной конструкции бабушки на несколько секунд заставили позабыть ее обо всем на свете. А когда они остановились, не добравшись до будки крановщика каких-нибудь двух метров, и стали извлекать из футляров маркеры, она поняла, что все предшествующее этому моменту происходило не зря.

Перед дверями клуба «Мани-Вани» стояла довольно-таки большая компания мужчин и женщин в смокингах и вечерних платьях. К своему неудовольствию, Алена заметила среди них несколько знакомых лиц, вечно мелькавших на модных вечеринках и презентациях. К дверям ее машины подскочил швейцар в красной жилетке и бабочке и предупредительно склонился. Пришлось нажать на рычаг замка и вылезти из теплого салона на мороз. Аленино появление не осталось незамеченным в компании. Как и принято в подобного рода тусовках, ее приветствовали восторженными пьяными возгласами. Она не знала ничьих имен, но ее в этой модной толпе, кажется, знали хорошо.

— Аленушка, как приятно вас видеть здесь! — визгливо воскликнула одна ярко накрашенная блондинка и рванулась к Калязиной, оттерев бедром швейцара. — А мне говорили, что вы почти не бываете в ночных клубах.

— Гнусная ложь, — пробурчала Алена. — Что здесь творится сегодня?

— Приехал сам Ваня Ахтынберг! — провозгласила блондинка. — Вы же знаете, что он теперь руководит нашим клубом из Москвы, но Новый год решил отпраздновать в родном городе. Вы можете себе представить, какая обалденная программа намечается? Шоу начнется прямо на балконе «Мани-Вани». Говорят, Ваня привез каких-то убойных трансвеститов. Они демонстрируют латиноамериканский стриптиз. Такого еще нигде не было!

Алена постеснялась спросить, что такое латиноамериканский стриптиз, не желая выглядеть необразованной. И, откровенно говоря, не знала, куда деваться. Полторы минуты назад ей позвонила Александра и сообщила, что маркеры бабушек направлены в сторону «Мани-Вани». А раз так, снайперши ее прекрасно видят в оптический прицел. Интересно, кого они намереваются подстрелить на этот раз? Самого Ахтынберга или его замечательных трансвеститов? А может быть, они изменят свои намерения и пульнут в нее, в Алену? От этой мысли ей стало не по себе. К ней еще подходили и здоровались какие-то люди, а один лохматый павиан в мятом смокинге, но с огромной золотой цепью на шее (поверх бабочки, о ужас!), наклонился к ее уху и доверительно сообщил, что мерзнуть на улице осталось недолго, что сейчас все начнется и господин Ахтынберг выйдет на балкон с приветственной речью к публике, как Ленин.

«Сейчас все начнется и закончится, — подумала Алена. — Саша просила держать камеру наготове. Но не могу же я в этой праздной толпе выглядеть рабочей лошадью». Она решила ограничиться возможностями своего мобильного телефона, способного снимать недлинные, простенькие картинки.