Мэри Стюарт - Лунные прядильщицы

«Был, связанный, как цыпленок, и брошенный на кучу хлама, – сказал с жаром Колин. – Имей в виду, я и не догадывался, где я, когда меня в первый раз туда отве­ли. Было темно. Я, пока не ушел оттуда, не знал ничего, мне только казалось, что я в круглой башне. Все время были закрыты ставни, думаю, чтобы я их не увидел. Что ты делаешь?»

«Оставляю крошки для мышей».

«Крошки для мышей?»

Я засмеялась. «Ты бы удивился, если бы узнал, как много сделали мыши сегодня для нас. Неважно, не обращай внимания. Как ты спасся? Нет, подожди, пойдем. Сможешь рассказать все по пути. И начинай с самого начала, когда в Марка выстрелили, и банда бросилась на тебя».

«Хорошо». Он с энтузиазмом вскочил. Очень похож на брата. Конечно, тоньше, нежнее и более угловат, но подрастет и будет таким же. Волосы, глаза и наклон бровей такие же, как у Марка, ну чуть-чуть отличаются. «Как пойдем?» – живо спросил он.

«Сначала вниз по ущелью. Совсем близко кипарисы, которые видны отовсюду. Я пойду туда. Если он и Лэмбис где-то поблизости, то наблюдают, и наверняка подадут сигнал. Тогда мы пойдем прямо к ним, через ущелье. Если нет, пойдем к каяку».

«Если он все еще там».

Эта мысль меня тоже беспокоила, но я не собиралась подпускать ее. «Должен быть. Они знали, что, если ты освободишься, то направишься прямо к нему. Куда еще? Даже если они его снова переместили, можно поклясться, что они продолжают тебя искать».

«Надо полагать. Если ты собираешься пойти на от­крытое место, чтобы подать сигнал, мне лучше остаться здесь?»

«Да, конечно. И каким бы путем мы не пошли, будем оставаться в укрытии. Во всяком случае, слава Богу, одна из проблем ушла – ты знаешь дорогу от старой церкви к каяку. Пойдем».

«Но тем не менее, как ты меня нашла?» – спросил Колин, карабкаясь за мной через ручей и вниз по узкой тропинке в ущелье.

«Шла по твоим следам».

«Что?»

«Ты слышал. Это одна из вещей, которые нам нужно обдумать, прежде чем пойдем. Ты оставил очень ясные следы на камнях для перехода. Сотри их, пока я схожу к кипарисовой роще».

«Ну, а как ты узнала, что это мои следы?»

«А я не узнала. Думала, что это следы Марка. У вас одинаковые туфли».

«Помилуй, Никола, у него девятый номер!»

«Ну… Ты поскользнулся в грязи, носок и каблук сделались неясными, поэтому следы казались длиннее. Если бы они не напоминали ботинки Марка, я бы никогда их не заметила. Он… в то время я думала о нем. Все равно, лучше их стереть».

«Черт возьми… – Голос Колина, уличенного в неуме­лости, зазвучал растерянно. – Я совсем не подумал о следах. Было темно, меня хорошо скрывали кусты…»

«Тебе и без того было о чем думать. Мы добрались. Вот, видишь? Теперь пойду наверх, и если никого не найду, подам сигнал отбоя, и сможешь заняться следа­ми, а я выйду вон там и буду ждать сигналов. – Я посмотрела на него с неуверенностью. В тени деревьев он выглядел копией брата. – Ты… ты будешь здесь, когда я вернусь?»

«Даю голову на отсечение, буду, – сказал Колин. – Но послушай…»

«Что?»

«Послушай, мне не нравится, что ты туда идешь, возможно, это небезопасно. Разве мы не можем приду­мать другого способа?»

«Я-то в полной безопасности, даже если стукнусь головой о Джозефа, а тебе надо держаться в стороне, – сказала я твердо. – Ты очень похож на брата, правда?»

«Это мне наказание за грехи», – сказал Колин и ухмыльнулся.

Он остался ждать в пестрой тени, а я полезла к краю ущелья. Осмотрелась. Ландшафт пустынный, как в пер­вые четыре дня творения. Я подала Колину знак, что все нормально, и проворно отправилась к кипарисовой роще. Тропинка гладкая, солнце яркое, небо восхитительно си­яет голубизной. Под ногами, как драгоценности в пыли, танцуют крошечные желтые цветочки. Щеглы мелькают и щебечут над кустами лаванды, а веснушчатая змея, которая переползала тропинку, так прекрасна…

В действительности все было точно так, как час на­зад, если не считать того, что я стала счастливой и почти бежала по скалам к темной, неподвижной тени рощи.

Как бы мне быстро привлечь внимание мужчин? Впрочем, нет причин, по которым я не могу просто зашуметь. Например, запеть. Ну, а почему бы и нет?

Запела. Голос мой весело подхватило эхо в горах, а затем его поглотили и заглушили кипарисы. Вспоми­ная, как звук распространялся на этом самом склоне горы вчера, я была уверена, что меня немедленно ясно услышит сверху любой, кто есть поблизости. Я выбрала позицию перед самыми густыми зарослями и останови­лась, словно желая осмотреться. Наклонила голову, прикрыла глаза и пристально посмотрела вдоль ущелья.