Юрий Кунов - Спроси у реки

– Вот.

– Протяни вперед!

Квасов, щурясь от света, замедленным движением вытянул вперед руку с деньгами на уровне плеча.

– Деньги, что ли? Мало! Где остальное?

– Это все.

– Спрашиваю: где остальное, фраерок? Тут не больше двух лимонов.

– Я не знаю.

– Я тебе горло вырву! Где мое золото, падла?! Продали?!

– Это все, что я нашел.

– Я не только тебя закопаю! Я дочке твоей уши отрежу, а внучке глаза вырву, если не скажешь, где золото!

– Ради Бога, дите не трогай! Все отдам. Я покажу, где остальное спрятал. Покажу… Там, во дворе.

– Пошли! Руки за голову!

Квасов поднял руки и двинулся в гостиную. Бандит пропустил его вперед и слегка подтолкнул пленника в спину.

– Давай, лошара!

Посохин на четвереньках осторожно выбрался из-под стола. В дверном проеме четко вырисовывалась мужская фигура. Сейчас Квасов свернет налево и выйдет из-под прицела. Нельзя было упустить момент. Майор поднялся на ноги и на цыпочках сделал два огромных шага. Замахнувшись, он ударил налетчика по затылку рукоятью пистолета.

Посохин повернул ключ в замке зажигания. Едва мотор завелся, как раздался телефонный звонок. Майор чертыхнулся и потянулся за мобильником, лежавшим на правом переднем сиденье.

– Посохин! Здравствуйте, Валентина Васильевна… Да, взяли… Да, Кисленко, как вы и предполагали… Нет, надо, чтобы он очухался немного. Я слегка перестарался… Пригова Карельский уже допрашивает. Он, скорее всего, не при делах. … Я? Хотел поехать домой и вздремнуть немного… Лично я нужен? Ладно, сейчас буду.

Посохин до Речного переулка добирался дольше, чем обычно. Его клонило в сон, и он вел машину предельно осторожно, стараясь не думать о событиях прошлой ночи и сосредоточившись на дорожных знаках и дороге. Магнитолу он включать не стал

Свернув в переулок, Посохин сразу увидел Николая Квасова и Рыбакову. Валентина Васильевна двумя руками опиралась о черенок лопаты. Майор съехал на обочину.

– Что случилось, Валентина Васильевна? – спросил он, выходя из машины.

– Идите сюда! – махнула ему рукой Рыбакова и направилась к клумбе у овражка, за которой ухаживала Квасова.

– Ну, что еще? – бросил Посохин, подходя к клумбе.

– Я ночью еще раз все проанализировала, а утром пришла сюда. Посмотрите на два крайних кирпича в бордюре.

– Что тут? – Посохин наклонился над клумбой.

– Еще внимательнее! – с улыбкой произнесла Рыбакова.

– Вокруг этих двух кирпичей травы нет.

– Точно! Квасова весьма остро реагировала на всякое приближение к своей любимой клумбе. Запредельно остро. Но заявление на Дронова, когда его телята съели несколько цветов на клумбе, она все-таки не написала! Она оставила безнаказанным даже то, что он на нее руку поднял. Она явно не хотела, чтобы полицейские обратили свои взоры на ее цветочки. Прибавьте сюда еще и видеокамеру. Сопоставьте ее стоимость и цену этих анютиных глазок. Павел, уберите кирпичи и засеките время для протокола.

Посохин вынул из земли самый крайний в бордюре кирпич и откинул его в сторону.

– И второй, пожалуйста!

Посохин выполнил просьбу Рыбаковой и вопросительно на нее посмотрел.

– Что дальше?

– Сейчас будем копать.

Рыбакова воткнула острие лопаты в землю.

– Может, я? – протянул руку Посохин.

– Не надо. Земля мягкая.

Рыбакова, стараясь не задеть цветы, ссыпала вырытую землю на клумбу и снова воткнула лопату. На третий раз инструмент обо что-то ударился.

– Можете доставать, – сказала Рыбакова. – Руки потом во дворе у Николая вымоете.

Посохин нагнулся и расчистил сверху от комьев земли какой-то сверток.

– Доставайте, доставайте. Не взорвется. Я уже спицей его прощупала.

Майор, сев на корточки, взялся двумя руками за края свертка и покачал его из стороны в сторону.

– Что-то твердое.

– Тащите!

Посохин потянул сверток вверх.

– Тяжелый, – с удивлением отметил майор.

Какой-то цилиндрический предмет был завернут в черный целлофановый пакет для мусора и обмотан прозрачным скотчем. Майор стряхнул со свертка землю.

Квасов раскрыл перочинный нож и подал его Посохину. Майор ловко распорол целлофан вместе со скотчем и, вернув нож Николаю, стянул обертку.

– Банка, что ли, из-под чая?

Посохин поднял защелку и приоткрыл крышку. Внутри лежало что-то завернутое в черную блестящую материю. Сверху материал был сколот английской булавкой. Он до конца откинул жестяную крышку и многозначительно посмотрел на Валентину Васильевну.