Питер Страуб - Обитель теней

На ужин у нас рыбка,

Какая - мы не знаем.

Вчера мы ели рыбу,

Сегодня - рыбу с хлебом,

А завтра - хлеб без рыбы,

Живем - не голодаем!

Эх!

На ужин у нас рыбка,

Какая - мы не знаем.

На ужин у нас рыбка,

Какая - мы не знаем.

Бородатый извлек из-под хитона саксофон и выдал пронзительное, душераздирающее соло, остальные принялись размахивать руками и притопывать. Один из апостолов задудел в трубу. Хор сменился нестройными пьяными воплями:

ЭХ-МА!

На ужин у нас рыбка,

Какая - мы не знаем.

Декорация начала снова поворачиваться.

На ужин у нас рыбка,

Какая - мы не знаем.

Стол вместе с людьми, горланящими идиотские куплеты, исчез из виду.

Музыка - если ее можно так назвать - затихла. Теперь перед ними была лишь глухая черная стена.

- Ну как вам это? - спросил Коллинз и, не дождавшись ответа, добавил:

- Может, перейдем теперь к Уровню третьему? Поучимся летать?

- Да, да! - в один голос воскликнули оба мальчика.

Глава 14

И тут внезапно все исчезло, испарилось, словно сон, день сменился ночью, стало гораздо холоднее...

Том, совершенно обнаженный, завернутый лишь в мягкий плед, мчался на санях с Коулменом Коллинзом, а вокруг бушевал буран, почти скрывая лошадь впереди. Они неслись куда-то вверх, по обеим сторонам возвышались темные стены леса, и только серый силуэт лошади мелькал в белой пелене.

Коллинз повернулся к Тому, и тот чуть не вывалился из саней: лицо мага походило на череп, мертвенно-бледная кожа обтягивала кости. Из провала рта послышались слова:

- Не бойся, просто я решил уединиться с тобой на минутку, чтобы поговорить с глазу на глаз. Все осталось как и было - не надо бояться.

Теперь на Тома смотрел не череп, то была морда волка, только почему-то белого.

- Я ничего тебе не запрещаю. Абсолютно ничего, - проговорило чудовище. - Можешь заходить куда захочешь, открывать любую дверь. Учти, птенчик, лишь одно - с чем бы ты ни столкнулся, что бы ни увидел, приготовься воспринимать это как должное, ничему не удивляться и ничего не бояться.

Волчья морда оскалилась в зубастой ухмылке.

А сани все неслись сквозь обжигающий ветер в снежную пелену.

- Какой сегодня день, вернее, ночь? - выкрикнул Том.

- Все тот же, тот же самый день. Или ночь, если хочешь.

- А я летал или нет?

Волк рассмеялся.

Ты можешь открывать любую дверь.

Лошадь все несла и несла их в гору, ночь становилась все черней и черней, мороз усиливался.

- Все та же ночь, только шесть месяцев спустя, - прорычал волк. - Та же ночь, только в другом году.

Зверь снова захохотал. Тома сковал такой жуткий холод, что впору было вывернуть собственное тело наизнанку, чтобы закутаться в него.

- Так я летал? Скажи!

И Коллинз в волчьей шкуре ответил ему:

- Ты теперь мой, мальчик, мой и ничей больше. Так что все секреты и тайны магии перед тобой открыты.

Лес остался позади, и сани, похоже, мчались по совершенно пустынной местности, все вверх и вверх.

"Паужину нас рыбка", - пританцовывая, распевал Иисус...

А зверь все говорил и говорил:

- Когда я был таким, как ты, таким, как Дэл, - волк ухмыльнулся мальчику, наблюдая, как тот, трясясь от холода, старается поплотнее закутаться в плед, - у меня тоже был учитель, великий маг. Со временем я стал его партнером, и мы исколесили всю Европу. Ну а потом он сотворил такое, что и словами не выразить. После этого мы уже не могли работать вместе, более того, стали заклятыми врагами. Но я уже успел обучиться у него всему и сам стал великим магом.

Вот тогда я и обосновался здесь, в моем царстве-государстве.

- В вашем царстве? - переспросил Том, но волк, проигнорировав вопрос, продолжал:

- Он, в частности, обучил меня наводить порчу как на людей, так и на неодушевленные предметы. Это его собственное выражение; таким языком он изъяснялся. Ну я и навел порчу на него самого.

Длинные волчьи клыки блеснули в темноте.

- А на поезд? На поезд вы тоже навели порчу?

Волк стегнул лошадь кнутом. Точнее, не волк, а человек с головой волка. Не отвечая на вопрос Тома, он проговорил:

- В будущем тебя ждет стена всеобщего отчуждения, непонимания. Ты станешь предлагать людям бриллианты, а они скажут тебе: забери назад свой мусор. Ты им предложишь вино, а они спросят тебя: это что, уксус? - Тут Том услышал злобный рык:

- Так вот, мой мальчик, как только ты с такими людьми столкнешься, наводи на них порчу, не колеблясь ни минуты.

Лошадь наконец достигла вершины холма и замерла, понурив голову и жадно втягивая в себя ледяной воздух. Из ноздрей ее валил пар.