Питер Страуб - Обитель теней

- На этот счет у меня свое мнение, однако, если вы не возражаете, давайте к делу. Скажите, почему вы после Клемзона решили поступить в Теологический институт Хэдли?

По моим детским воспоминаниям, карьера священника вас абсолютно не прельщала.

Достав ручку и блокнот, я приготовился записывать.

- Вам это не понять. - Он щелкнул лезвиями секатора.

- Раз уж вы мне уделили целых пятнадцать минут, - проговорил я чуть насмешливо, - давайте, может, поговорим более конкретно? В противном случае и ваше драгоценное время будет потеряно: насколько я понял, вы чрезвычайно талантливый садовод.

В ответ на комплимент он как-то горько усмехнулся.

- Что это было, - настаивал я, - нечто вроде духовного кризиса, да?

- Верно, я пережил кризис, - ответил монах. - Можете называть его духовным.

- А поподробнее? - Он вздохнул; ему, как видно, не терпелось заняться розами. Я предложил:

- Давайте так: вы займитесь своим делом, и одновременно мы будем беседовать.

- Спасибо, - пробормотал он и, поднявшись со скамейки, принялся за розы. Чик-чик, и несколько тяжелых цветов, теряя лепестки, упали на скамейку.

- На втором курсе в колледже я едва не лишился рассудка. - От этих слов в груди у меня екнуло: кажется, я что-то нащупал. - У меня начались видения, точнее, одно и то же видение. Как потом выяснилось, оно было пророческим.

- Какое? - спросил я, затаив дыхание.

- То был один из ваших одноклассников, - внезапно он посмотрел мне прямо в глаза, - Маркус Рейли. Я видел его мертвым, причем не однажды, а много, очень много раз. - Теперь мое дыхание остановилось совершенно. Видел, как он сидя в своей машине, вытащил пистолет, приставил дуло к уху... Продолжать?

- Не надо. - Я наконец выдохнул. - Мне известно, как умер Маркус.

Чик-чик, и опять упало несколько цветков. Скамейку покрывали все новые лепестки.

- Вот и все, что я могу вам рассказать. Остальное вы вряд ли поймете впрочем, тут нет тайны. Сначала я душой принял Христа, потом вошел в лоно Церкви. Необычно лишь то, что я стал католиком.

- Вы пожертвовали крыльями, так? - спросил я осторожно.

- Здесь, в монастыре, я останусь навсегда, да меня отсюда никуда и не тянет. Если, конечно, вы это имеете в виду.

Внезапно я почувствовал, как он разволновался. Неосмотрительно я отважился спросить:

- Брат Роберт, а что произошло в Вермонте?

- Время аудиенции окончено, - заявил он, не глядя на меня. - Напрасно я вообще согласился принять вас.

Срезанные розы покрыли теперь не только скамью, но и дорожку, они все падали и падали.

- Если я приеду сюда с Томом Фланагеном, вы нас примете?

Идея эта показалась мне блестящей.

Брат Роберт, оторвавшись от своих роз, на мгновение замер, как только услышал имя Тома. Рука его с секатором повисла в воздухе.

- Ни при каких обстоятельствах! А также я не желаю больше видеть вас, никогда! Понятно вам?

Он срезал очередной цветок. Мне стало ясно, что беседа окончена. Лица его я в этот момент так и не увидел.

- Ну что ж, спасибо и на этом, - проговорил я и, не попрощавшись, двинулся к воротам, где меня уже ожидал брат Тео с видом человека, тщетно пытавшегося подслушать разговор. Он поинтересовался, доволен ли я посещением монастыря.

***

Позднее мне довелось побывать в гостях у друзей, которые жили в Пьютни, штат Вермонт. Перед возвращением я отыскал на дорожной карте Холмистый Дол: чтобы туда заехать, нужно было сделать небольшой крюк в сто десять миль.

Том описал городок довольно точно, и за прошедшие двадцать лет здесь мало что изменилось. Припарковавшись на Мейн-стрит, я заглянул в магазинчик экологически чистых продуктов - он был, как видно, одним из немногих новшеств. За прилавком стоял молодой человек с волосами до плеч и в полосатом фартуке; он жевал шоколадный батончик.

- Я разыскиваю место, где было старое поместье Коллинза, - обратился я к нему. - Вы мне не поможете?

- Я тут всего полтора года, - широко улыбнулся он. - Может, миссис Брюстер что-то знает? - Он кивнул на даму лет пятидесяти, склонившуюся над витриной, - Миссис Брюстер! Тут один джентльмен спрашивает... - Он вопросительно поднял брови.

- Старое поместье Коллинза, - подсказал я. - Где был большой пожар, если мне память не изменяет, в 1959 году, в самом конце лета.

- Ну конечно, - ответила миссис Брюстер, и у меня, как и в случае с братом Робертом, перехватило дыхание. - Как же, как же, помню. Особняк сгорел дотла, мы и узнали о пожаре только спустя несколько недель. Кошмар! И мистер Коллинз погиб. Знаете, он был когда-то знаменитым фокусником, настоящим магом. - Она взглянула на меня с какой-то лукавинкой. - А вы, случайно, не мистер Фланаген?