Рекс Стаут - Знают ответ орхидеи (сборник)

– Ты считаешь наше положение безвыходным?

– Вовсе нет. Лучшее, что вы могли бы теперь предпринять, так это повидать Хейза и сделать собственные выводы. Но поскольку вы страсть как не любите выезжать из дому по делам, а он не может отлучиться из тюрьмы для личной беседы с вами, вам остается во всем положиться на меня. То есть отправить меня к нему.

– А ты, Арчи, не без способностей. Я всегда восхищался твоим умением найти выход из безвыходного положения.

– Я сам им восхищаюсь. Но и мои таланты не безграничны. Именно об этом я размышлял в такси по дороге сюда. Кремер, Стеббинс, Мандельбаум или кто-нибудь еще из казенного ведомства быстро смекнут, что к чему. Узнает и Мэрфи, который, как вам известно, человек сообразительный. И если этот субъект на самом деле окажется Полом Хэролдом, кому достанутся все лавры? Здесь уже вы должны проявить свое могучее, как старое дерево, дарование.

Он гадко хрюкнул и позвонил, чтобы принесли пиво.

– Подробный рапорт, пожалуйста. Все, что ты видел и слышал в суде.

Я принялся рассказывать, что потребовало не так уж много времени, и закончил на том самом месте, когда секретарь суда начал подсчитывать голоса присяжных, а я в спешном порядке покинул зал.

Тут Вульф потребовал «Таймс» с отчетом о процессе. Я направился к нашему шкафу и быстренько подобрал номера, с 27 марта по сегодняшний день включительно.

Вульф начал с самого первого. А поскольку я решил, что и мне не мешало бы подключиться к изучению судебных отчетов, то приступил к этому с конца. Он уже дошел до второго апреля, а я как раз просматривал выпуск от четвертого апреля, и мы неизбежно должны были подраться за следующий номер, но тут раздался звонок в дверь.

Я двинулся в прихожую и, разглядев через прозрачное с нашей стороны стекло пальто цвета древесного угля и черную шляпу, которые видел сегодня уже дважды, отправился докладывать Вульфу:

– Он сдержал свое слово. Альберт Фрейер у наших дверей.

Брови Вульфа поползли вверх.

– Впусти его, – буркнул он.

Адвокат так и не побрился. Дело, с которым он пришел, не терпело отлагательств, и скрести щеки ему было некогда. Похоже, он решил, что уничтожил нас морально, когда, препровожденный мной в кабинет и представленный Вульфу, даже не протянул ему руки.

Если так, его ждало разочарование, ибо Вульф – противник всяческих рукопожатий. Когда Фрейер сел в красное кожаное кресло, Вульф повернулся в его сторону и произнес весьма любезно:

– Мистер Гудвин доложил мне о вашем визите, а также об обвинительном вердикте, который вынесло жюри присяжных. Это весьма прискорбно.

– Он сказал вам, что вы обо мне еще услышите?

– Да, он и это упомянул.

– Хорошо. Вот я и здесь.

Фрейер явно не мог оценить по достоинству большое кожаное кресло, используя лишь переднюю половину сиденья.

– Гудвин сказал мне, что ваше объявление в сегодняшних газетах не имеет к моему клиенту никакого отношения. Еще он утверждает, будто вы не слышали ни о каком Питере Хейзе. Я ему, естественно, не поверил. Не проходит и часа, как он появляется в суде, где слушается дело Питера Хейза. Разумеется, это нуждается в объяснении, за которым я сюда и пришел. Уверен: мой клиент невиновен. Он всего лишь жертва дьявольского заговора. Не берусь утверждать, что ваше объявление – часть этого заговора. Признаться, не вижу в этом никакого смысла, поскольку оно появилось в день оглашения вердикта жюри, однако я намереваюсь…

– Мистер Фрейер, прошу вас, не надо брызгать слюной. Это негигиенично. – Вульф отгородился от него ладонью. – Я могу значительно облегчить вашу жизнь.

– Нет. Сперва объясните мне, что значат ваши фокусы?

– Я вас понимаю. Вот почему и намереваюсь сделать то, что делаю крайне редко, и лишь по принуждению. Сейчас это вызвано чрезвычайным характером ситуации. Я скажу вам то, что рассказал мне мой клиент. Вы являетесь членом Нью-Йоркской коллегии адвокатов, не так ли?

– Да.

– И официальным защитником Питера Хейза?

– Да.

– Тогда я доведу до вашего сведения кое-что не подлежащее разглашению.

Фрейер сощурил глаза:

– Я не обязан хранить в тайне то, что может послужить для оправдания моего клиента.

– От вас этого никто не требует. Единственное, чего я ожидаю, так это уважения к тайне другого человека. Возможно, интересы вашего и моего клиентов пересекутся. А может, и нет. В первом случае мы посмотрим, какую пользу из этого можно извлечь. Во втором я буду рассчитывать на ваше благоразумие. Итак, опубликованию этого объявления предшествовал…