Сергей Саканский - Проклятье древней гробницы

– В АПУ? – встрял Жаров. – В архитектурно-производственное управление? А это еще зачем?

Пилипенко смотрел в окно, разглядывая ползущий по улице пылевой смерч. Наконец, соизволил ответить, правда, ответом его реплику можно было назвать лишь условно:

– Сегодня вечером, на раскопках. Все будет озвучено в полной мере.

Какое-то время он молча провожал взглядом маленький городской смерч. Затем все же произнес нечто значимое:

– Похоже, я совершил ошибку, полагая, что убийца был один и действовал по одному и тому же мотиву.

В павильоне, раскинутом над раскопками, были расставлены складные брезентовые стулья. Собралось семь человек. Со стороны полиции – Пилипенко, Минин и Клюев. Жарова также можно было с некоторой натяжкой назвать полицейским, имея в виду, что когда-то в детстве он мечтал стать сыщиком. Рудольф, задержанный за кражу и по подозрению в убийстве лаборантки, сидел в наручниках. Лебедева и сторож присутствовали в качестве свидетелей. Жаров так и не узнал, как зовут этого человека: «сторож» и все.

Пилипенко стоял перед присутствующими, словно докладчик. Жаров подумал, что он сейчас как никогда смахивает на Эркюля Пуаро, а сама сцена – на типичный финал романа Агаты Кристи, когда сыщик собирает всех фигурантов дела и на глазах у потрясенной публики разоблачает убийцу.

– За последние несколько дней в нашем городе погибло четыре человека, – начал Пилипенко. – Профессор Коровин упал с обрыва и разбился о скалы. Художник Боревич умер от грибного отравления. То и другое признано несчастными случаями, что не вызывало бы сомнений, если не две следующие жертвы: лаборантка археологической экспедиции Лукьяненко Ольга и специалист из Москвы Вышинская Любовь Львовна. По поводу гибели этих женщин возбуждены уголовные дела по факту убийств. В связи с рядом обстоятельств оба дела объединены в одно. Вместе с тем, все четыре смерти, несомненно, связаны с чем-то, что происходит в экспедиции. Попробуем разобраться. Начну с самых незначительных вопросов. Кто подстроил покушение на госпожу Лебедеву? Мы определили, что плита была сдвинута намеренно, именно в том углу, где раскопками занималась руководительница экспедиции. Более того: Ольга, лаборантка, явно знала о готовящемся покушении и препятствовала ему. Вопрос только в том: кто мог устроить покушение? Сама Ольга? Но потом передумала… Кто-то другой? Кто?

Это прозвучало, как вопрос, обращенный к аудитории, но никто не отозвался. Следователь обвел взглядом присутствующих и остановил глаза на Лебедевой. Сказал:

– Покушение – это, конечно, серьезно, но мы имеем дело с убийствами. Все эти убийства могла совершить руководитель экспедиции, Лебедева Татьяна.

Та с возмущением воззрилась на него:

– Это немыслимо! Да как вы смеете?

– Все очень просто. Вы подделали могилу Овидия. Как Тутанхамон. Вы сделали это вместе: профессор, художник, лаборантка и сторож.

– Я тут не при чем! – воскликнул сторож.

– Спокуха, – сказал Пилипенко с уминающим жестом ладони. – И до тебя речь дойдет.

– Он назвал меня на ТЫ, – громко зашептал сторож Жарову – Подозревает в убийстве!

Пилипенко обернулся:

– Да нет. Это я по-свойски. Как бывшему менту.

Все это время Лебедева смотрела на следователя круглыми глазами, порывалась что-то сказать, но, похоже, просто лишилась дара речи. Наконец, воскликнула:

– Позвольте! Я не подделывала могилу Овидия.

Пилипенко в свою очередь также посмотрел на нее с удивлением.

– Да? Но могила поддельная.

– Вы верите желтой прессе?

Она бросила на Жарова полный презрения взгляд.

– Нет. Это желтая пресса верит мне. Возможно, события развивались так. Пожилой профессор, дитя советских времен, сначала согласился с вашей идеей имитировать находку века, но затем запротестовал, собирался все рассказать третьим лицам…

– Нет! – воскликнула Лебедева.

– Не перебивайте, я всего лишь развиваю мысль. Допустим, художник видел, как вы столкнули пьяного старика с обрыва. Пришлось и его убрать – отравить грибной смесью, которой хватило бы на целую экспедицию. Лаборантка была в сговоре с вами, она и приобрела яд, для чего продала единственно ценную свою вещь – ожерелье из черного жемчуга. Правда, затем вы убили и ее, эту несчастную, запутавшуюся девушку.

– Нет! – повторила Лебедева гораздо громче.

– Да что ты как попугай, честное слово!

– На ТЫ! – сказал сторож. – Теперь уж мы точно знаем, кто убийца.