Олег Егоров - Правила игры

— Давай! — Я придвинулся к ноутбуку, чем вызвал неудовольствие Фарадея. — Давай подставим! Нас всех так или иначе уже подставили!

— Получается, — Митька удовлетворенно откинулся назад, — следующая картина: Шумова, согласно занимаемой должности, у нас будет конь, Варданян — слон и заместитель управляющего филиалом Вирки — ладья. В остатке трое пока тебе неизвестных: Краюхин, Четверкин и Вайнштейн!

Если принимать желаемое за действительное, картина и впрямь выглядела правдоподобно.

— А знаешь, — Вайс вдруг повернулся ко мне, — ведь ты не так уж и ошибался! Убийства-то очень даже символические! Ладья-Вирки утонула в Неве, слон-Варданян, как и подобает мастерам кинжальных проходов, зарезан, а конь-Шумова…

— Повешена! — подхватил я, блеснув эрудицией. — Глава двадцать четвертая из пятой книги «Гаргантюа и Пантагрюэль»! «Рыцари ходят и берут глаголем»! Ведь глаголь — это виселица! Невероятно!

— А пехота, как ей и положено, гибнет под ружейным огнем. — Митька выключил ноутбук.

— Лично меня в последний раз хотели взорвать, — попытался я остудить его фантазию.

— Такой подвал в договоре между сторонами называется форс-мажорным, — снисходительно пояснил Митька. — Раздел первый: безопасности игроков непосредственно угрожает оговоренный способ устранения фигуры. Тогда фигура устраняется наиболее приемлемым способом. Раздел второй: фигура не поддается устранению оговоренным способом, тем самым препятствуя продолжению партии. И тогда она опять же устраняется наиболее приемлемым способом. А поскольку тебя, Санчо, пуля не берет, я полагаю, твой раздел — как раз номер два.

— Теперь мне стало значительно легче, — мрачно отреагировал я.

— И последнее, — загнул Вайс менторским тоном. — Относительно твоего запроса по несоответствию суммы имен стандартному количеству фигур. При данном раскладе вполне очевидно, что королем является сам играющий, а королевой — кто-то очень близкий. Настолько близкий, что составитель списка не дал себе труда его указывать.

Обдумывая Митькины аргументы, я взял со стола остывшую чашечку кофе. В памяти моей всплыли все шахматные аллюзии управляющего казино: «Есть люди, которые без вашего ведома и дозволения на то, включили вас в сумасшедшую и смертельно опасную игру… Вы всего лишь пешка, даже если королевская, а пешки рано или поздно убирают с доски». Рука моя дрогнула, расплескав нетронутый кофе на Фарадея. Фарадей скатился на пол и с тявканьем помчался к своему брату Максвеллу, угрюмо наблюдавшему за нами с подстилки. «О, как ты был прав, мой брат Максвелл! — заливался Фарадей. — Нельзя было доверять этому субчику, нельзя! Расслабился я, наивный, расслабился!» Ну или что-то похожее. Почему-то мне кажется, что я с некоторых пор понимаю собачью речь. И чем больше я узнаю людей, тем больше я узнаю собак.

— Вот сукины дети! — выругался я в адрес Маевского и его воображаемого противника. — Значит, еще один список, думаешь, существует?!

— Думаю, что да. — Вайс прошелся по кабинету. — Должны еще где-то умирать слоны и пешки вне поля зрения. Скорее всего, в том же «Третьем полюсе» либо иной компании твоего нувориша.

— Здорово! — Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, созданное незаурядной фантазией Вайса. — Ты у нас, Митяй, просто Кампанелла! Тебе бы утопии писать! В принципе оригинальная, конечно, версия, но…

«Но что?! — спросил я себя. — Да то, что не могут два человека в здравом уме, пусть и наделенные умопомрачительной властью, убивать людей забавы ради! Не в Древнем Риме все-таки! Ну деньги, ну сама эта власть, ну личные интересы!.. А вот так, за здорово живешь!»

— Но что? — спросил Вайс.

— Но только — версия, — очнулся я. — Предположение из разряда «это так, потому что я это говорю». Мы с тобой, Митька, представители точных наук, и не нам поддаваться домыслам.

— А вот для того и надобно второй список найти, если он существует, — резонно ответил Вайс. — Найдешь его — и все заморочки на места встанут. Ты сам-то давно играл в шахматы?

— Хочешь сыграть?! — ухмыльнулся я невольно.

— Хочу, чтобы ты путем сравнения фамилий и дат кончины проверил элементарные принципы игровой логики, — довел Митька до моего сведения ход своих рассуждений. — Насколько я понял, каждый из игроков, съедая фигуру соперника, обязан и устранить соответствующий ей человеческий прототип.

— И?.. — подстегнул я его.

— И тогда при стандартном размене коня на коня, или слона на слона, или коня на слона с выигрышем качества вслед за той же Шумовой либо Варданяном был повешен либо зарезан кто-то из второго списка, соответствующий им по рангу, — логично?