Анна Данилова - Пленница чужих иллюзий

– Так значит, это Яшины деньги… Что ж, это, конечно, не плохо. Только куда она с ними могла подеваться? – Лера намеренно решила умолчать о том, что знала сама об этом деле. Куда важнее было услышать Лиду.

– Возможно, первым порывом ее было увидеть Бузыгина, а почему бы и нет? Ведь когда-то она его очень любила, просто безумно, иначе не наделала бы столько глупостей… Однако, придя в себя и прижав к груди своих детишек, она вдруг поняла, что может лишиться всего этого, появись Бузыгин в ее жизни. Он бы все разрушил! Вот она и отправилась на его поиски, чтобы вернуть ему эти деньги. Ну, дурочка, что сказать! Это вместо того, чтобы потратить их с умом, сделать так, чтобы ни она, ни ее дети никогда и ни в чем не нуждались!

– Лида, ты знаешь, где она?

– Нет, – Лида поджала губы. – Я, собственно говоря, приехала в Россию, к тебе, мама, чтобы ты успокоила ее и рассказала, откуда эти деньги. Чтобы она не боялась, что они попали к ней случайно, что предназначались другому человеку, понимаешь? Чтобы она понимала, что эти деньги теперь принадлежат ей и она вправе распоряжаться ими по своему усмотрению. Ты вот сказала, что она не любит своего мужа. Так вот пусть уходит от него! Забирает детей – и вперед! Каждый человек имеет право на счастье!

– Ты только для этого приехала сюда! – Голос Леры дрогнул. Нет, конечно, это на самом деле важная причина, но почему тогда так кольнуло сердце?

– Мам, ну, конечно, не только для этого. Я очень, очень хотела увидеть тебя, обнять. Сказать тебе, что у меня все хорошо и что я беременна. Попросить твоего благословения. А еще… Еще, чтобы ты помогла мне поговорить с Надей… Я боюсь… Мне страшно. Просто теперь, когда у меня в жизни все сложилось, мне хочется, чтобы все мои близкие были счастливы. Разве этого мало для приезда?

Лида обняла мать, положила ей голову на плечо.

– Мне нужно сказать Наде одну важную вещь, очень важную… Быть может, кто-то думает по-другому, но мне в мои сорок семь вдруг стало как-то все ясно и понятно… Словно я нашла какой-то драгоценный рецепт, которым нужно непременно поделиться с самыми близкими…

– Со мной ты тоже поделишься?

Лида еще крепче прижалась к ней.

Наверное, все там, внизу, считают, что поступили правильно, отправив их двоих наверх, в спальню. Нет, никто из них не предполагал, что эта широкая кровать станет их супружеским ложем, нет, просто эта комната находится на третьем этаже, и сюда не доносятся звонкие голоса детей, веселый женский смех, звяканье посуды, все то, что может отвлечь или вызвать ассоциации не к месту.

– Не включай свет, – сказала Надя, когда Борис прикрыл дверь и она заметила, как он шарит рукой по стене в поисках выключателя. – Не надо. Позже. К тому же смотри – за окном все голубое от фонаря, снега… Светло и все видно.

Она подошла к окну и долго смотрела, как падают снежинки.

Сколько раз она представляла себе эту встречу и каждый раз видела мужа в роли обвинителя.

Сколько словесных заготовок она придумала, чтобы объяснить свои поступки, и вот сейчас, когда ей надо было что-то говорить, объяснять, желание почему-то пропало.

Что он хочет от нее услышать? Что ею двигал страх, когда она, взяв эту сумку с деньгами, поняла, что обратного хода нет, что сумка уже у нее и с ней надо что-то делать…

Мысли кружились каруселью в голове, призрачными бледными фигурками оленей и слоников двигались по гладкой стене, до озноба, до прозрачности чувств.

– Ты по-прежнему считаешь, что у меня есть любовник? – спросила она, первая заполнив комнату звуками.

– Не могу представить, что ты проделала такой длинный путь одна, самостоятельно… – тихо проронил Борис и закашлялся, прочищая горло.

Надя стояла лицом к окну, и он подошел и встал за ее спиной, едва сдерживаясь, чтобы не обнять.

– Правда, хорошо разыгрывать роль благодетеля, героя, тем более что тебе ничего это не стоило?.. – Вот не хотела она это говорить, но слова вырвались словно помимо ее воли.

– Ты о чем?

– 2001 год, мне шестнадцать лет, и я в камере, сижу и жду, когда же закончится следствие, и меня, девчонку, посадят. За убийство. И еще один Бог знает, за что. Ты хорошо помнишь это время?

– Да. Тогда я был способен даже на то, чтобы организовать тебе побег! Я бы сам разбил окно в кабинете во время допроса, чтобы только дать тебе возможность бежать! Я бы не допустил, чтобы тебя посадили. Я любил тебя, понимаешь? Я был, как безумный! Мозг полностью отключился. А еще я страшно ревновал тебя к этому парню, из-за которого ты и попала в эту историю…