Александр Бондарь: Ночной кабак

- Я? - Коля пожал плечами. - Я - никто.

- Ты не никто. - Катя покачала головой. - Ты шакал. По жизни шакал. Питаешься падалью и гнилой кровью. Тебе только кажется, что у тебя есть какая-то там своя мораль. Нет ее у тебя. Вообще нет. Ни своей морали нет, ни чужой. Ты - как животное, как зверь в лесу...

Коля зло усмехнулся.

- Я зверь и есть, - охотно согласился он. - Шакал - да. Все правильно. И ты знаешь, какая у меня по жизни религия, знаешь? Ты знаешь, во что я верю?..

Катя отошла еще назад. Ее рука крепко держала пистолетную рукоятку. Сейчас она внезапным рывком высвободит пистолет из кармана. И сразу же нажмет курок. И не промажет.

- Я верю, что кто-нибудь, когда-нибудь заплатит за все мои грехи. За каждый мой грех, который я уже совершил и совершу еще, за каждую сделанную мной мерзость, за каждую подлость - три шкуры сдерут с гада. Сдерут без всякой жалости. Вот она, моя религия. Я буду жить с этой верой и с этой верой подохну...

Катя выхватила пистолет. Громыхнуло дважды. Колин выстрел ударил на мгновение раньше, и Катина пуля, выпущенная позднее, ушла в пустоту.

Катя неподвижно лежала на тротуаре, разбросав в стороны руки. Бесполезный теперь пистолет валялся рядом. Джон задрожал и упал на колени. Коля навел на него дуло.

- Не убивай, - проговорил тот хрипло и почти шепотом. - Не убивай! Я, ведь никто. Вообще никто. Я - букашка. Что тебе толку от моей смерти? И что кому от нее толку? Вот, хочешь, я тебе поклонюсь? До земли. Хочешь?.. - И Джон упал лицом вниз и принялся целовать губами грязный, холодный асфальт.

- Не убивай. - Шептал он, - Не убивай.

Потом приподнялся. Огляделся проворно и увидел несколько аккуратных черных пластиковых пакетов с завязанным внутри мусором.

- Хочешь, я в этот пакет залезу? Хочешь? Ведь, он для мусора, а я мусор и есть. Человеческий мусор. Я помещусь! Не веришь?..

Коля опустил пистолет. Он смотрел, как Джон энергичными движениями разрывает пакет и залазит внутрь, вытряхивая содержимое, которое сразу же улетело куда-то, подхваченное порывистым свирепым ветром. "Только не убивай, - повторял Джон, - только не убивай."

...Коля стоял один на пустой улице, среди одинаковых, равнодушных домов. Пистолет он спрятал в карман. В нескольких шагах от него лежала на тротуаре мертвая Катя. Черная кровь лужей стекала на землю, смешиваясь с коричневой грязью улицы. Рядом дрожал, кутаясь в мусорный мешок Джон. Ветер со свистом пролетал вдоль ночной улицы и без интереса перелистывал грязные страницы выброшенной кем-то согодняшней газеты.

Коля повернулся и пошел прочь.

Торонто-Миссиссага,

2002-2003 гг..