Жанна Маргевич - Летняя гроза

Гайказ ссутулился, глядя в одну точку.

— Я ее не убивал, — просипел он. — Поднялся, она сидела, укрывшись пледом, решил, что спит. А вон оно как оказалось…

— И до сих пор молчал!? — взревел Толя.

— Да, молчал! — Гайказ порывисто встал. — Испугался… Послушай, друг, — он сделал шаг к Анатолию. — Я поднялся в комнату, увидел, что она спит, взял то, что мне нужно и ушел.

— Что взял? — Толя до боли в пальцах сжимал ружье, направленное в сторону грузина.

— Ты же знаешь, она писала статью про наркотики… — замялся Гайказ.

— Говори! — гаркнул Толя.

— Однажды мне пришлось уволить одну медсестру… Нет, я не могу рассказать всего! — Гайказ отчаянно тряхнул шевелюрой. — Медсестра прихватила с собой документ… порочащий меня. И совершенно случайно вышла на Риту. Твоя жена известила меня и потребовала деньги в обмен на бумажку.

— Ты, урод, хочешь сказать, что моя жена тебя шантажировала? — взорвался Толя.

Гайказ виновато опустил глаза:

— Да… Я бы не стал называть это шантажом или винить ее. Она не могла упустить выгоду или сделать все бескорыстно. А по роду своей профессии ей приходилось встречаться с различными компроматами…

— Убью! — выдохнул Толя, делая шаг вперед. — Сначала ты ее задушил, а теперь обвиняешь, бог знает в чем!

— Остынь! — внезапно крикнул Женя. — Гайказ говорит чистую правду! Мне тоже приходилось платить Маргарите за информацию. Года четыре назад она случайно сфотографировала меня с любовницей и пообещала показать фотографии жене.

— Это правда, — кивнул Конь. — Я тоже выкупал один документик.

— И я… — подтвердил Леня.

Толя смотрел исподлобья на четверых мужчин, считавшихся друзьями еще час назад, и молчал, готовый пристрелить каждого. У всех могли быть причины убить Риту… У всех!!!! Они столько лет знали, что его, Толина, жена шантажистка и молчали… Друзья… хм… Толя горько вздохнул, до боли прикусив губу.

«Черт… Я не знаю, что делать…. Я не знаю-ю-ю….! Надо собрать мысли в кучку, сесть, подумать. Но как??? Как думать, когда Рита лежит там, на втором этаже, мертвая…. И теперь…когда я узнал, что столько лет она подрабатывала шантажом… Не гнушалась брать деньги даже с моих друзей… когда я знаю, что один из этих четверых убил мою любимую, путь и грешную, Ритку…. как я смогу думать?!!»

— Толь, успокойся, сядь, выпей водочки, — умолял Женя. — Да, Маргарита шантажистка! Ну и что? Я ее понимаю: если есть информация, почему бы ее не продать? Коммерческая жилка у Риты была ого-го… — Женя вздохнул. — Никогда не понимал, почему она выбрала журналистику.

Толя обжег друга взглядом и промолчал, тупо смотря в пол.

Конь прокашлялся:

— Я тут вспомнил… Может и пригодится…

— Ну?

— Когда только приехали, мы с Ритой заговорили о наших фамилиях… Видел бы ты ее реакцию! Вся побледнела, задумалась, еле в себя пришла…

— Да, да, — отрешенно кивнул Толя, — слышал.

Он прикрыл глаза, размышляя. Потер виски со всей силы.

«Фамилии… Женя был свидетелем на нашей свадьбе. Конь… Маргарита близкая подруга и коллега его жены. Отпадает. Ленчик? Нет, я сотню раз называл его фамилию, мы с ним тесно работаем. Микладзе? Могла не знать!»

— Гайказ, я вынужден тебя попросить показать документ, который ты забрал из сумки Маргариты.

Грузин замялся ненадолго, но, махнув рукой, все же вынул из внутреннего кармана пиджака листок и протянул Толе. Тот пробежал глазами, кивнул и вернул.

«Фамилия написана большими буквами, трудно не заметить. Так что же могло ее расстроить? Упоминание о давнем враге? Допустим… Рита что-то вспомнила, услышав фамилии этих четверых. Она могла смотреть архив. Папка толстая, чтобы просмотреть все понадобится время… Но ведь на жестком диске есть копии статей! Там легче узнать, какие документы просматривались!»

Толя поднялся и направился наверх. Перед дверью он остановился, не представляя, как вновь войдет в ту комнату. Но надо… Надо. Надо! Не смотря в сторону Риты, он подошел к компьютеру и принялся орудовать мышкой.

«Хм… Так и есть: архив удален, корзина чиста. Интересно… Человек, никогда наработавший с компьютером, не мог бы уничтожить следы документов. Женя — чайник, это всем известно. Остаются Конь, Ленька и Гайказ», — думал Толя, спускаясь по лестнице.

Вошел в комнату, стараясь прогнать подступавшие слезы. Все с ожиданием и трепетом смотрели на него, боясь сказать хоть слово. Толя опустился в кресло, тупо глядя на гостей. Гайказ устало потирал красные от дыма глаза, Женька нервно покусывал нижнюю губу, Конь отрешенно ковырял вилкой скатерть, Леонид задумчиво мял бороду.