Питер Аспе - Дети Хроноса

– Прошу прощения, что заставил вас так долго ждать. Мне надо было позвонить племяннице, вы же знаете женщин, – засмеялся Вандале.

– Ничего страшного, господин Лодевейк.

Барт надеялся, что Вандале раскошелится, потому что Мелисса уже несколько месяцев мечтала о широкоэкранном телевизоре.

– Вы знаете, что я очень ценю вашу преданность, господин Барт.

Ростом Вандале был метр девяносто с лишним. Он излучал авторитет, и его зычный голос многим внушал уважение.

– То есть вы посчитали мою информацию полезной?

Вандале сложил свои тонкие губы трубочкой. При виде розового ротика у Барта побежали мурашки по коже. В глубине души он ненавидел педофилов.

– Полезной – это некоторое преувеличение, мой дорогой Барт. Давайте будем называть ее интересной. Я уже очень давно продал загородный дом. Если сейчас там внезапно обнаружился скелет, то это не более чем происшествие. Вы ведь не думаете, что…

– Разумеется, нет, господин Лодевейк.

Барт сглотнул. Скелет тоже лежит в земле уже давно. Эта новость явно напугала Вандале. Иначе почему же он сломя голову рванул в свой кабинет, когда Барт рассказал ему о находке? На то, что старик растерялся, указывала отговорка о срочном звонке племяннице. Эта отговорка была такой же прозрачной, как пеньюар Мелиссы.

– Но это не помешает мне должным образом наградить вас за ваши хлопоты.

Лицо Барта просветлело. Деньги были единственным аргументом, который мог заставить его молчать. Вандале вынул из бумажника четыре банкноты по десять тысяч. Лицо Барта откровенно сияло. Завтра Мелисса получит свой широкоэкранный телевизор. Когда он потом придет домой и расскажет ей хорошие новости, она вдруг обнажится. Может быть, на ней будет кружевное белье, которое он подарил ей на Рождество.

– Это необыкновенно щедро с вашей стороны, господин Лодевейк.

Вандале дружески похлопал его по плечу.

– Я надеюсь, вы и дальше будете держать меня в курсе?

– Само собой разумеется, господин Лодевейк. Если появится что-то новое, я вас немедленно проинформирую.

Ханнелоре устроилась в саду: ноги в приподнятом положении, стакан охлажденного овощного сока под рукой. Последние лучи солнца скользили вдоль облака, едва касаясь его. Рассеянный свет окрашивал стены их персонального земного рая в соломенно-желтый цвет, словно кто-то надвинул на солнце поляризационные очки. Если верить прогнозу погоды, это был последний день лета.

Ван-Ин демонстративно выложил на стол три сигареты и сделал маленький глоток мозельвейна. Он имел право на два бокала.

– Вкусно?

– Божественно.

Вдали тихо звенели колокола. С юго-востока поднимался ветер. Потом будет дождь, как и обещали.

– Диета в любом случае помогает.

Ханнелоре наслаждалась своим «новым» мужчиной. Ван-Ин сидел в трусах. За три месяца автомобильная шина вокруг его поясницы уменьшилась до размеров спущенной велосипедной камеры.

– Сегодня утром Версавел тоже это заметил. Какой следующий шаг? Собака?

Ханнелоре приподняла брови.

– Собака? – спросила она удивленно.

– Ну да, тогда ты будешь отправлять меня по вечерам выгуливать собаку. Это тоже будет сжигать кучу калорий.

От внезапного порыва ветра зашелестели листья. Это было похоже на звук гремучей змеи.

– Когда скоро появится ребенок, ты, наверное, будешь рад тому, что тебе надо будет выгуливать собаку.

– Что ты хочешь этим сказать?

Ван-Ин зажег сигарету и наслаждался ударной дозой никотина. Ханнелоре приподняла платье, взяла его руку и положила ее себе на живот.

Когда она сидела, округлый живот был более заметен.

– Я еще не скоро увижу, как комиссар Ван-Ин меняет ребенку подгузники, – улыбнулась она. – Думаю, ты благодарить меня будешь, когда я вас с Фидо буду отправлять на прогулку.

Глядя на ее гладкий живот, он представил себе обкаканную детскую попку и его страсть поубавилась.

– С этого дня, Питер, мы можем вести обратный отсчет. Сегодня утром я в первый раз почувствовала шевеление ребенка.

Ван-Ин плотно прижал свою руку к ее животу, но ничего не почувствовал.

– Я вот думаю, а не вредны ли для тебя все эти эмоции, – озаботился он неожиданно серьезно.

Грозные тучи окрасили траву в темно-зеленый цвет. Сумерки медленно одерживали победу над угасающим солнцем. Ханнелоре сделала глоток овощного сока.

– Мы живем не в Средневековье, Питер. Ребенок же не родится чудовищем из-за того, что я сегодня видела череп.

– В твоем положении я бы над этим не смеялся. Моя мама всегда говорила…