Артур Дойл - Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса [сборник]

Битон вслух читал своему коллеге радиограмму, полученную от немцев. Его красивое мужественное лицо выражало озадаченность.

— Что вы обо всем этом скажете, Брэдман? — спросил он, взглянув на американца.

— Ну, на первый взгляд, все хорошо, — ответил тот. — Думаю, даже слишком хорошо, если это правда.

— Не знаю, не знаю… У них ведь нет особого выбора. Думаю, мы бы поступили так же, окажись в их положении. Они могут или затопить свои корабли в заливе, или вывести их в море, где мы потопим их своими орудиями, при этом прихватив на дно несколько наших судов. Мне кажется, это не лишено смысла, это и вправду выбор храбрецов. — Возможно. Но все равно это может оказаться ловушкой.

— Ну, мы просто так не полезем на минное поле. Вышлем в авангард эсминцы и тральщики. В любом случае, я думаю, надо им ответить.

Он взял карандаш и написал на листе бумаги: «Очень хорошо. Мы прибудем туда».

— Как вам ответ, Брэдман?

— Превосходно, сэр.

Битон позвонил и передал листок появившемуся молодому офицеру.

— Шифровать не надо, Дункан. Передайте открытым текстом.

Когда дверь за адъютантом закрылась, он повернулся к огромной карте Северного моря, так сильно испещренной стрелками и значками, что она едва читалась.

— Итак, жребий брошен, Брэдман. Поэтому нам необходимо предпринять серьезные приготовления. У них нет ни малейшего шанса, поскольку у нас двойное превосходство. Но если вспомнить Ютланд — я вам обещаю, что битва будет жестокой.

— Да уж, они вам там задали жару, — сказал Брэдман, лукаво улыбнувшись.

— Весьма возможно. Однако очень трудно рисковать, зная, что, потеряв флот, мы автоматически проиграем войну, в то время как у противника ставки были не столь высоки. Вот в чем была главная проблема при Ютланде. Мы не могли себе позволить ввязаться в беспорядочный ночной бой. Теперь же у нас развязаны руки и весь британский флот готов сражаться до конца.

— Заверяю вас, что моя эскадра не уронит чести флага, — ответил адмирал Брэдман, и они оба склонились над картой.

И вот настал день великих испытаний и великих жертв. Германский флот собрался в заливе Гельголанд и с восходом солнца выступил в свой последний поход. За предыдущие два дня тральщики расчистили все проходы, так что путь был свободен. Во главе стройного боевого порядка шли две эскадры легких крейсеров, обеспечивая прикрытие главным силам. За ними двойным строем следовали линейные крейсеры «Дерфлингер», «Зейдлиц», «Мольтке» и «Фон дер Танн» — ветераны Гельголанда и Ютланда, уважаемые всеми английскими моряками. Командовал ими адмирал фон Липперт. Крейсеры поддерживал линкор «Гинденбург», его кораблю-близнецу «Макензену» пришлось остаться в гавани из-за неисправности двигателей. За крейсерами шла четкая колонна линкоров, ведомая только что сошедшим со стапелей «Байерном», на котором держали свои флаги кайзер и фон Шпеер, «Баденом» и двумя другими. Все они несли по восемь пятнадцатидюймовых орудий и имели скорость тридцать два узла. За ними следовали четыре линкора класса «Кениг» — «Гроссер Курфюрст», «Кениг», «Кронпринц» и «Маркграф», каждый вооруженный десятью двенадцатидюймовыми орудиями. В кильватере у них были четыре линкора класса «Кайзер» с таким же вооружением, но немного более скоростные. Сразу за ними, закрывая собой горизонт, разрезали форштевнями встречную волну гиганты «Фридрих Великий», «Остфридланд», «Тюринген», «Гельголанд», «Ольденбург», «Позен» и многие другие. Даже такие «старики» — броненосцы, как «Дойчланд» и «Шлезвиг-Гольштейн», несшие всего по четыре орудия главного калибра, изо всех своих шестнадцати узлов старались не отставать от строя и спешили разделить судьбу своих собратьев. Торопиться не было нужды, так что весь флот шел средним ходом, а эсминцы прикрывали его со всех сторон от внезапных атак.

Миноносное прикрытие сработало лишь отчасти, поскольку «Позен» получил торпеду от английской подлодки, после чего поплелся на базу в подтопленном состоянии. Атаковавшая его субмарина М-16 была пущена ко дну шквалом глубинных бомб.

Британскому флоту пришлось выйти из гавани задолго до рассвета, чтобы вовремя выдвинуться в заданный район. Если немецкие боевые порядки можно назвать грозными, то Грандфлит подавлял своими колоссальными размерами, вселяя ужас одним своим видом. Среди несметной стаи легких крейсеров и миноносцев в авангарде шел линейный крейсер «Лайон», гордо неся на своих бортах следы былых сражений. За ним в кильватерной колонне шли крейсер «Тайгер», на котором держал свой флаг контр-адмирал Мортон, и броненосные крейсеры «Австралия» и «Принцесс Ройял». Еще более грозное впечатление производили два новейших корабля, которые действовали порознь, поскольку обладали уникальными характеристиками. Это были линкоры «Ринаун» и «Рипалс», несшие по восемь пятнадцатидюймовых орудий и дававших тридцать два узла.