Андрей Анисимов - Проценты кровью

Руслан увлеченно изучал каждую вещицу. Проверенное чеченец откладывал в сторону. Постепенно эта кучка росла.

– Сколько за все? – спросил Руслан, когда украшения снова оказались в одном сверкающем холмике.

– Стольник, – отрезал Кадков. Зоя сидела на тахте и издали широко раскрытыми глазами смотрела на мужчин.

– Стольник много. Тут камней каратов на двадцать и граммов сто пятьдесят золотишка, – прикинул чеченец. – Тридцать, хорошая цена.

Кадков расправил свои платочки и стал медленно укладывать украшения назад в узелки.

– Ладно. Тридцать пять, – прибавил чеченец. Кадков не реагировал.

– Пятьдесят. Но учти – больше ты нигде не получишь, – предупредил Ходжаев, и на этот раз его голос звучал искренне.

Эдик посмотрел на чеченца долгим испытывающим взглядом своих желтоватых глаз, – уголки его губ скривились в еле заметную усмешку – и резким движением подвинул все украшения к Ходжаеву. Руслан правой рукой полез в карман за деньгами, продолжая левой придерживать пистолет. Эдик добросовестно считал купюры и складывал в пачки. Наконец, завершив подсчеты, мужчины пожали друг другу руки. Но и в этот момент левая рука Руслана не покидала кармана пиджака.

– Махнем по одной за нашу сделку, – предложил Эдик и поднял рюмку.

– Вообще-то мне ехать, но одну можно, – согласился Ходжаев. «Штук двадцать зеленых я наварил, грех не отметить», – порадовался он про себя и, чокнувшись с продавцом, выпил.

– Зойка, быстро сюда с тряпкой, – крикнул Кадков, наблюдая, как закатываются глаза чеченца. – Он сейчас от этой дряни наблевать может. Тряпку под морду подложи.

Куропаткина только успела исполнить приказание и подсунуть тряпку, как чеченец уронил на нее голову.

– Готов, – констатировал Эдик и принялся за карманы покупателя. На скатерть вернулись украшения, затем по порядку стали добавляться ключи от машины, ключи от дома, портмоне с документами и рублями, электронная записная книжка, мобильный телефон и, наконец, из левого кармана появился небольшой черный пистолет. Все это Кадков тщательно осмотрел. В пистолете проверил наличие патронов, посчитал рубли в бумажнике и покрутил в руках банковскую карту. Полюбовался на визитные карточки с золотым тиснением. Телефоном он пользоваться пока не умел, поэтому сразу отложил в сторону. Одна бумажка очень заинтересовала Кадкова. Он развернул ее и внимательно исследовал. Заинтересовала Эдика банковская квитанция. Ходжаев уплатил налог за недвижимость. На бумажке значился адрес: Ленинградская область, поселок Толмачево, Лесная, двенадцать. Кадков ухмыльнулся и припрятал бумагу в карман. Зоя застыла возле стола бледная и беззвучно шевелила губами.

– Что ты там шепчешь, дура? Давай его на тахту, пока не задубел.

Они вдвоем подняли Ходжаева, доволокли его до тахты и кое-как уложили.

– Раздеваем быстро! – раздраженно приказал Эдик, заметив, как трясутся руки Зои. Вдвоем они минут за пятнадцать стянули с покойника одежду.

– Неси мое тряпье, – потребовал Эдик.

Зоя побежала в чуланчик возле кухни и принесла брюки, телогрейку и грязную водолазку. Водолазку напялить на Ходжаева оказалось самым трудным. Пришлось повозиться и с обувью. Тюремные опорки Кадкова не хотели держаться на шелковых носках Руслана.

– Теперь поняла, почему я тебе не велел выбрасывать мой лагерный прикид? – усмехнулся Эдик, удовлетворенно оглядывая бывшего хозяина кафе «Русич», превратившегося после переодевания в грязного бомжа.

– Что дальше будем с ним делать? – в ужасе шепнула Зоя. Но в ее страхе, расширенных зрачках, нездоровом румянце, учащенном дыхании помимо ужаса читался тайный восторг. Масса драгоценностей и пачки долларов пьянили буфетчицу.

– Неси клеенку, молоток или топор, – сказал Эдик и, бережно достав из кармана вчетверо сложенную казенную бумагу, запихнул ее за пазуху чеченцу.

– Зачем топор, Кадик? – испугалась Куропаткина.

– Будем делать ему лицо, – страшным шепотом пояснил Кадков и, поглядев на побледневшую буфетчицу, расхохотался.

– Кадик, может быть, не здесь, – взмолилась женщина, – кровищи, потом не отмою…

– Именно здесь и сейчас. Потом будет поздно, – со знанием дела возразил Эдик.

В сумерках воскресного вечера белый «Мерседес» чеченского предпринимателя медленно выехал из Зойкиной подворотни. Не нарушая правил дорожного движения и не превышая скорости, он выбрался за город и покатил к кольцевой автодороге. Заехав на эстакаду, «Мерседес» остановился. Водитель переждал, пока колонна тяжелогруженых фур одолеет мост, и вышел. Открыв багажник, он огляделся и вытянул оттуда тело одетого в лохмотья мужчины, подтащил его к бетонному ограждению и спихнул вниз. Проследив, как тело шмякнулось на асфальт, водитель уселся за руль и, лихо развернувшись, помчал назад.