Андрей Анисимов: Кто стрелял в урода?

– Не надо, Коля. У меня кроме этого Хромова, дел по горло. Пусть все идет своим чередом. Хорошо бы пощупать вдову. Она последние десять минут провела с мужем наедине, а любовник сидел внизу в машине…

– За десять минут вполне сама могла ухлопать мужа. – Ухмыльнулся Маслов.

– Я думал об этом.

– Вызвать ее?

– Пока не надо. Я не готов к допросу. Прижать нечем… Успеется. Появится медицинское заключение, тогда и побеседуем. Что там у нас по кабаку в Планерной? Шесть трупов пора на кого-то вешать.

– Работаем, товарищ майор. Когда Петр Григорьевич вернется из отпуска, будет что доложить…

Беньковский, покинув кабинет следователя Волкова, вышел на лестницу и, сильно приволакивая ногу, стал спускаться. В середине пролета он чуть не столкнулся с молодой сотрудницей, одетой в белый халат поверх милицейской формы. Столкновения они избежали в последний момент, но девушка успела что-то сунуть Беньковскому в руку. Преодолев пролет, Андрон Михайлович решил воспользоваться лифтом. Следующие два этажа его спускала кабина. В вестибюле, не выходя на улицу, он сделал несколько звонков по мобильному телефону. Затем спрятал трубку в карман и быстро зашагал к машине. На улице походка у него сделалась тверже, и ногу он приволакивал едва заметно. Возле «Лендровера» Андрона Михайловича поджидал человечек небольшого роста в черной кожаной курточке с аккуратной лысенькой на темечке. Его мелкие черты выстраивались в жалобную мину. При виде Беньковского, выражение не изменилось.

– Лаврентий, почему у тебя всегда такое лицо, будто ты хочешь писать, или какать? – Поинтересовался Андрон Михайлович, пультом отмыкая замки машины: – Принес?

Человечек не ответил, порылся в карманах и передал Беньковскому клочок бумаги. Беньковский сел за руль, кнопкой опустил окно. Открыв бумажник, вынул двести долларов и протянул своему корреспонденту. Тот молниеносно спрятал деньги во внутренний карман курточки и исчез с тем же жалобным выражением.

Прокатив по бульварному кольцу, Беньковский свернул на Бронную и припарковался возле китайского ресторанчика. В дневное время в зале большинство столиков пустовало. У окна изучала меню молодая красивая блондинка. Новый посетитель, заметно прихрамывая, подошел к ее столику:

– Вы разрешите откушать с вами. Терпеть не могу трапезу в одиночестве. За общение с красотой все ваше меню за мой счет…

Молодая женщина подняла голову и оглядела Беньковского. Вся гамма чувств моментально отразилась на ее личике. Ужас и отвращение сменились холодным вопросом. Пауза затянулась.

– Не волнуйтесь. С моей внешностью за красивыми женщинами не ухлестывают, и совместный обед для вас останется без всяких последствий. – Добавил странный незнакомец.

В глазах блондинки промелькнуло любопытство, и взгляд потеплел.

Беньковский аккуратно уселся напротив и взял меню.

– Я тут первый раз и понятия не имею, что можно есть. Не дай Бог, принесут змею. – Пожаловалась незнакомка.

– У китайцев древняя культура и прекрасная кухня. Они изобрели порох, шелк и сою. Могу посоветовать вырезку с грибами и судака в кисло-сладком соусе. Для первого опыта вполне щадящее меню… – Тоном учителя начальной школы преподал урок Беньковский.

– А что с этим можно пить? – Оживилась блондинка.

– Пиво или рисовую водку. Но их водка, честно говоря, большая гадость. Я предпочитаю пиво.

– Тогда я тоже. – Первая с момента встречи улыбка озарила лицо молодой женщины. Беньковский нагло в упор разглядывал свою визави. Он мог это делать спокойно, поскольку понять, куда смотрят его глаза, поначалу не удавалось никому. Блондинка имела прямой, чуть вздернутый носик, манящие ямочки по углам губ и темные зеленые глаза. Беньковский считал зеленоглазых женщин ведьмами и питал к ним слабость. Одевалась блондинка явно в дорогих магазинах. Лайковая, выделанная под леопарда курточка, тяжелого шелка юбка и туфельки с длинным по моде носком тянули на годовую зарплату учителя. Одна сумочка из такой же, как куртка, лайки стоила долларов пятьсот. Беньковский в тряпках хорошо разбирался и оценил наряд блондинки достаточно точно.

Еду принесли быстро, и Андрон Михайлович смог еще раз помочь сотрапезнице правильно с ней распорядиться. Ели молча.

– Меня зовут Андрон Михайлович. – Представился Беньковский, покончив с первым блюдом: – Это так, на всякий случай для удобства.

– А меня Светой.

– Очень приятно, Светлана. У вас и имя красивое. Жалко, что ваш обожатель находит для вас так мало времени. Вы заслуживаете большего. – Заверил он, вытирая рот салфеткой.